Черная сделка

Зверев Сергей Иванович

Все трое молча остановились перед фотографией.

– Родственников у него не было, – сказал Фомичевых, – видишь, некому было его покатать.

– Время – главный убийца, – вздохнул Шимаченков. – Вы осмотритесь здесь, а я – на чердак.

Он поднялся по деревянной лестнице наверх. Снизу хорошо слышались его шаги и скрип лестничных ступеней.

Локис и Фомичевых еще стояли перед портретом, вглядываясь в лицо ветерана.

– Сдался бы ты, Володя, по-хорошему, – серьезно проговорил Фомичевых, – бегаешь, как заяц.

Еще каких-нибудь дров наломаешь.

– Ты что, Фомич, думаешь, я в чем-то виноват? – с недоумением спросил Локис.

– Да ничего я не думаю. По мне так – если не виноват, чего скрываться? – ответил Фомичевых.

– Слушай, Фомич. Можно я как-нибудь сам разберусь, без твоих советов, а?

– Разбирайся, только смотри еще больше не запутайся.

Фомичевых отвернулся и пошел на веранду. Она явно была пристроена к этому дому в советские времена. Немного неказистая, зато с нее открывался вид на плодовый сад. Потом старшина спустился в погреб – там пахло гнилой картошкой. По весне погреб явно затапливало.

Локис прошел к сараю. Там должны были быть сельскохозяйственные инструменты. Но их там, конечно же, не было. Ранее здесь побывали люди, которым эти инструменты были нужны.

– Эй, мужики, – крикнул с чердака Шимаченков, – идите сюда, есть барахло. Давайте наверх, переодеваться.

Локис забрался на чердак.

Шимаченков напяливал на себя спортивные штаны с растянутыми коленками. Потом натянул льняную рубашку – типичный дачник во время летней страды. На ноги натянул кирзачи.

– Борьба с сорняками – главная составляющая борьбы за урожай, – произнес Шимаченков и взял в руки тяпку.

Для Локиса нашли серые штаны в полоску, растянутый вязаный свитер синего выцвевшего цвета и стоптанные ботинки. Проблему создавало отсутствие на них шнурков. Шимаченков нашел порванные кеды, но белые шнурки кед не очень сочетались с черными ботинками. Пришлось шнурки хорошенько испачкать в грязи.

Последним на чердаке появился Фомичевых.

В древнем шкафу висел китель и военные брюки. Не новые, а покроя сороковых-пятидесятых годов.

– Давай, Фомич, будешь нам за папашу, – пошутил Шимаченков.

– Слушайте, зачем весь этот маскарад?

– Ну, как же ты не понимаешь! Чтобы противника запутать.

– Вы как хотите, а я это надевать не буду.

– Да перестань ты, – Шимаченков похлопал его по плечу.

– Эта форма не моя, я ее не носил и не могу ее надеть.

– Ладно, – сказал Локис. – Пойдем так. Все равно по приметам Фомич на меня не похож. Просто лишний раз не будет высовываться.

Десантники спустились на первый этаж.

– Жаль, хороший такой дом, – оценил Шимаченков, – а жить некому.

– Как некому? Скоро его заселят, – уверенно сказал Фомичевых.

– Кем? – спросил Шимаченков.

– Начала работать программа по предоставлению жилья в Калининградской области русским переселенцам из других стран. Например, из Узбекистана, – стал рассказывать Фомичевых.

– А я могу сюда переселиться? – полюбопытствовал Шимаченков.

– А ты родом откуда? – спросил Локис.

– Я? Я из Волгограда.

– Ну, я тогда не знаю, – засомневался Фомичевых. – Нужно обращаться в местные органы. А чем тебе твой Волгоград не нравится?

– Я не говорил, что мне Волгоград не нравится. Я вообще без Волги долго жить не могу, – признался Шимаченков.

– А чего тебе здесь делать? – недоумевал Фомичевых.

– Как чего? Дом. Вилла. Недалеко море. На машине – и пляж.

– Море тут холодное. А покупаться можешь и на Волге, – заключил практичный Фомичевых.

– А все-таки море – это море, – мечтательно произнес Локис.

– Фомич, ну почему у тебя нет ни капли романтики? – удивился Шимаченков.

– Какая может быть романтика на задании, – обиделся тот.

– Мужики, – сказал Локис, – а что у нас впереди, по дороге?

Фомичевых достал свою электронную карту – такую же, какая была у Локиса, посмотрел:

– Поселок с железнодорожной станцией – Знаменск.

– Значит, так. Мы с Шимой – косим под местных, идем на станцию. Разведываем, что и как. А ты подождешь нас на выезде из поселка, о'кей?

– Ладно, – согласился Фомичевых.

Десантники пошли вдоль шоссе, скрываясь в тени деревьев. Затем двое – Шимаченков и Локис отделились, а Фомичевых свернул в лес.

23

На окраине Знаменска появились два с виду не совсем трезвых типа. По одежде – хронические алкаши. У одного штаны помятые, с бурыми пятнами неизвестного происхождения, заправленные в кирзачи, у другого – растянутый свитер, стоптанные ботинки. На голове – потертая кепка с обломанным золотым якорем. Они шли, поддерживая друг друга. У одного из кармана штанов выглядывала горлышко поллитры.

На первом городском перекрестке стоял военный микроавтобус «УАЗ». Передние двери его были приоткрыты, а из салона сизыми змейками поднимался табачный дым. Курили и сквозь лобовое стекло внимательно оглядывали окрестности младший сержант – за рулем – и старший лейтенант – на сиденье рядом. Судя по форме – военные служили в погранвойсках.

– Это что за процессия? – удивился старший лейтенант, увидев двух алкашей.

– Да ну, двое местных из гостей возвращаются, – младший сержант сплюнул спичку, которую по привычке пожевывал.

Старший лейтенант был более осмотрителен, поставил ноги на землю и потянулся:

– Проверить не мешает.

Один из алкашей заметил движение старшего лейтенанта, сам неровной походкой направился к машине и криво улыбнулся:

– Мужики, здорово! Говорят, ловите кого-то? А кого?

– Один солдат дезертировал, – старший лейтенант осмотрел алкаша, вид у того был отталкивающий.