Чёрная стезя. Часть 3
Шрифт:
Димка что-то прокручивал в уме, затем уверенно сказал:
– Обязательно буду.
Они давно не виделись и проболтали до конечной остановки. Димка рассказал, как работал летом в стройотряде, сколько чего и где построили и сколько денег заработал. Потом похвалился, что получил второй разряд по гимнастике и у него скоро состоятся соревнования области, на которых он рассчитывает стать призёром.
Конечная остановка автобуса была рядом с Мишкиным домом. Друзья вышли из автобуса и некоторое время
– Подружку-то завёл? – спросил Димка, ткнув друга кулаком в бок. – Придёт на проводы?
– Нет, Димарь.
– Что так?
– Да шалавы какие-то попадаются всё, – сплюнул Мишка. – Ни одной путёвой девчонки.
– Так уж и ни одной?
– Ну, есть некоторые, да они давно с другими гуляют.
Мишка имел в виду двух девчонок, которые нравились ему в разное время. Одноклассница Таня Сидорова предпочла Пашку Чайку, с которым Мишка отсидел на одной парте несколько лет. Их он видел совсем недавно, шедших под ручку. А в Риту Шишкину вцепился, как клещ, Валька Баранов. У этой парочки теперь дело идёт к свадьбе. Другие девчонки ему просто не нравились.
– Значит, в армии согревать душу письмецом будет некому, – с некоторым сочувствием сделал заключение Димка.
– Это лучше, чем оставить девчонку на гражданке.
– Почему?
– Я на флот иду, там три года служат, – сказал Мишка. – Не каждая способна столько ждать.
– И это правда, – согласился Димка. – Вернёшься со службы – подрастут сегодняшние пигалицы, выберешь любую.
Друзья пожали на прощание руки, разошлись. Мишка отворил калитку, шагнул во двор.
Глава 2
– Мама! – крикнул Мишка с порога. – Мне сегодня на работе повестку вручили!
Мать стояла в это время у печи спиной к сыну. Плечи у неё дрогнули, она повернулась, отставила ухват, в глазах застыла тревога.
– Когда? – выдохнула она всего лишь одно слово.
– Двадцать седьмого отправка. Как всегда, вечерней электричкой в Пермь, – Мишка снял телогрейку и шапку, сбросил кирзовые сапоги, прошёл через кухню в свою комнату. Комнатка была маленькой, в неё уместилась только железная кровать и письменный стол с этажеркой для книг в углу.
– Это что же… две недели побудешь ещё дома? – прикинула в уме мать.
– Ага… Отец с работы не вернулся?
– Нет ещё, но скоро должен быть. Он ведь пешком со Стрелки ходит, всегда после тебя появляется, когда ты в день работаешь.
– Мам! Я завтра пойду в отдел кадров, буду увольняться, – сообщил Мишка. – Получу расчёт, надо будет прикупить водки.
– Сколько человек собрался приглашать?
– Сейчас сяду с бумажкой, прикину. Но человек двадцать с гаком получится, никак не меньше.
– Что-то много ты насчитал, – расстроилась мать. – Где мы их
– Ты, мам, не переживай. У отца на чердаке я доски видел. Разберём и вынесем кровати из комнаты, расставим по углам табуретки, положим на них доски по всему периметру, – успокоил Мишка. – И столешницу соорудим из досок. Лишь бы было, что на стол выставить.
– Так то, оно так, и всё же лишние люди тоже ни к чему, – заметила мать.
– Лишних не будет, – пообещал Мишка и принялся составлять список.
В доме наступила тишина, лишь в топке печи приглушённо потрескивали смолистые еловые дрова.
«Как быстро летит время, – подумала Василиса. – Мишке уже восемнадцать лет, не мальчик уже. Как он сейчас похож на Ивана. Тот же овал лица, те же большие любознательные глаза и озорная улыбка. Только вот нос и губы отцовские, да голос разве что более басовитый, чем был у Ивана. Ивану в 42-ом было тоже восемнадцать…»
– Мам, как ты думаешь, Верка сможет приехать? – нарушил тишину голос Мишки.
– Миша, о чём ты говоришь? Твоя сестра только-только устроилась на работу, кто же её отпустит? – Василиса тяжело вздохнула. – Потом представь, в какую даль она укатила.
– Подумаешь – Владивосток! Самолётом можно добраться за полдня.
– А денег на поездку сколько уйдёт? Ты подумал? – озабоченно проговорила мать. – И всё это ради одного дня? Двух месяцев не прошло, как вы расстались, соскучиться ещё не успели.
– Ладно, убедила. Не буду ей отправлять телеграмму. А Люба? Люба приедет?
– Обязательно, – убеждённо заверила Василиса. – Она сейчас свободна от учёбы, работает над дипломом.
– Тогда двадцать три человека получается, – подвёл итог Мишка. – Придётся ящик водки закупать.
– Ты не торопись с водкой-то, – одёрнула сына Василиса. – С отцом лучше посоветуйся.
– Ха! А вон и батя шклякает! – воскликнул Мишка, высмотрев в окно отца. – Лёгок на помине!
– Миша, что за слово нехорошее ты говоришь? Разве можно так про отца?
– Почему же нехорошее? Слово, как слово. Ласковое, с юмором. Как раз характеризует походку бати. Идёт уставший, еле тащится.
– По снегу, наверно, брёл, по целине. Начальство наше не особо торопится трактор пускать, чтобы дорогу пробить.
Прошло некоторое время, хлопнула дверь в сенях, затем открылась входная дверь в избу, на пороге появился отец.
– Миша дома? – спросил он первым делом, потирая ладонью пробившуюся за день щетину на лице.
– Дома, – ответила Василиса. – Сидит вон, список друзей на проводы составляет.
– Какие ещё проводы?
– Повестку получил наш сын, в армию его забирают, – сообщила Василиса и посмотрела на мужа.