Черная Вдова. Возмездие

Штоль Маргарет

– Например?

– Кто знает? Если мы просмотрим все записи о недавних конфискациях наркотиков, то, возможно, найдем что-нибудь и о «Вере», – ответил Данте. – Если этот наркотик был на улице дольше недели, я даю гарантию, что он был конфискован. Может быть, они даже арестовали дилера.

Сана задумалась над словами друга.

– Мы точно знаем, как выглядит «Вера» и откуда она взялась. Мы можем заметить нечто такое, что упустила полиция.

Данте кивнул.

– И мы видели, как тот чувак прыгнул под поезд только потому, что дилер заставил

его. Может быть, у полиции Нью-Йорка есть записи о том, как ведут себя люди, когда принимают этот наркотик.

– Это было так жутко, – сказала Сана.

– Он был словно зомби. Будто его разумом управляли, – согласился Данте.

Сана посмотрела на рельсы.

– Ты прав, – сказала она наконец. – «Вера» – это сплошные неприятности. Мы должны сделать все, что в наших силах.

Данте задумался.

– В каждом участке хранится фотографическая база данных хранилища улик. На самом деле мы смогли бы разыскать больше образцов «Веры», ведь теперь мы знаем, что именно ищем.

«Это действительно могло бы сработать. Если бы только отец помог, хотя бы раз...»

– Думаешь, мы можем просто пойти в полицейский участок и сказать: «Его отец – полицейский, можно нам воспользоваться вашими компьютерами»? – Сана была настроена скептически.

– Нет. Но сегодня пятница, верно? По пятницам отец дежурит на двадцать шестом участке, в южном Гарлеме. Сто двадцать шестой дом Амстердама в Колумбии. Может, сядем в метро в центре и сами спросим у него?

«По крайней мере, это даст ему возможность допросить меня. Ему это понравится».

– Идем. – Сана достала проездной на метро из разноцветного кармана. – И не смей говорить, что я не сделала ничего хорошего для тебя. Или для человечества.

Данте усмехнулся:

– С ума сойти, какая ты транжира.

Грязь, сигареты и кофе, смешанные с затхлыми запахами выпивки, травы и мочи – зависело от того, кем были сегодняшние посетители.

«Все эти места пахнут одинаково».

Данте сделал умное лицо и подошел к потрепанной стойке регистрации.

– Привет, лейтенант Макки. Не видел моего папу? – Макки представлял собой сурового полицейского, который пил кофе из крошечного одноразового стаканчика – постоянного атрибута двадцать шестого участка.

– Сэр Ланселот. – Макки кивнул, подмигивая. – Кэп в подсобке. – Затем он посмотрел на Сану. – Вы встречаетесь, Ланей?

– В его мечтах, – ответила Сана, падая на жесткий деревянный стул, стоявший у стены рядом со стойкой. – А еще я думала, что Ланселот должен быть красивым.

Макки хмыкнул.

– Прикол. А ты с характером, малышка.

– Просто не обращай на него внимания, – сказал Данте, обходя стойку по направлению к подсобным помещениям станции. – Макки путает фехтование с рыцарством.

– Нельзя, сэр Болтолот, – сказал Макки, вставая у него на пути. – Только офицерам позволено пересекать этот разводной мост, пока вы не в наручниках.

– Тогда можешь позвать отца? Это важно. – Данте вытащил свой телефон, словно готов был начать играть во что-нибудь. – Я подожду.

Макки посмотрел на него.

Данте взял маленький стаканчик с кофе, из которого пил Макки, и протянул его лейтенанту.

– Давай. Тебе же все равно надо его наполнить.

Макки забрал из его руки стаканчик, бросив на юношу свирепый взгляд, и скрылся за углом.

– Хороший ход, – сказала Сана. – Ланей. Это и есть твоя скрытая личность, агент? – Девушка рассмеялась, и ее смех показался неуместным в тускло освещенном главном офисе ведомственного учреждения.

Данте почувствовал, что снова краснеет.

– Смейся сколько хочешь. Мы пытаемся спасти мир, я еще кое на что способен.

– Ты звал меня? – прозвучал громкий голос.

Данте выпрямился во весь рост, когда капитан Круз подошел к стойке в полном обмундировании. Сана тоже встала со стула, увидев его, Данте этого ожидал.

«Как бы я хотел, чтобы он хоть раз просто расслабился».

Но отец Данте всегда вел себя так, а друзья юноши всегда так реагировали на него. Только Алексей его не боялся. «Может, это потому, что он был русским?» – подумал Данте. Его отец никогда не расслаблялся и не собирался этого делать. Иногда возникало впечатление, что капитан Круз играет капитана полиции по телевидению, а не является им на самом деле. На его брюках были выглажены идеальные стрелки, он писал полными предложениями со знаками препинания. Он даже сделал подсветку для своего значка.

– Привет, пап, – сказал Данте, поднимая взгляд с экрана телефона.

Капитан Круз было улыбнулся, но тут же вернул своему лицу еще не успевшее полностью сойти с него привычное озабоченное выражение.

– Данте! Все в порядке? Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть в клубе? – Капитан посмотрел на Сану, молча сжавшуюся на стуле. Данте знал, что его отец – слишком хороший полицейский, но было еще многое, что ему предстояло узнать.

– Сегодня у меня не было фехтования, – импровизировал Данте. «У меня его вообще больше нет и не будет, но технически все верно». – Поэтому я здесь.

– Если у тебя нет фехтования, ты должен быть дома, заниматься своей работой или помогать матери, – сказал капитан Круз.

«Динь-динь-динь! Настало время сыграть в сегодняшний раунд шоу “Почему ты не помогаешь своей матери”...»

– Я все сделаю, – сказал Данте. – Мне просто нужно кое-что узнать. Это для проекта о местной преступности. В частности, о наркотиках.

«Тоже верно, строго говоря».

Данте хорошо освоил искусство лгать своему отцу, и первым правилом было – не лгать до конца. Иначе капитан рано или поздно узнал бы правду.