Черная ведьма в академии драконов
Шрифт:
Волна чистой энергии смяла первый и второй контуры, как бумагу. В моем воспаленном мозгу мелькнула мысль: «Я его убила!»
Всегда выдержанный и спокойный полуэльф враз изменился в лице и с нечеловеческой скоростью в последнее мгновение метнул «штормовой вал» – мощнейшее заклинание, что сметает все на своем пути. Сложное в исполнении, требующее неимоверной выдержки, концентрации и жрущее чуть ли не сто единиц потенциала, оно имело одно неоспоримое преимущество – долетало до противника в кратчайший миг. Вот и сейчас матрица «вала», врезавшись в мой поток боковым тараном, сумела его
Ронни, побледнев, не нашел ничего лучше, чем потерять сознание. Хотя… Когда рядом с тобой в каменной стене появляется основательная вмятина, это вполне себе повод изобразить, что «сил моих дамских на вас больше нет» и грохнуться без чувств.
Падал боров в оглушительном молчании враз замерших от шока адептов, а вот потом… Нет, Ромирэль не выругался, он просто употребил все средства языка с целью более точного выражения своих эмоций.
После его пламенной короткой речи, суть которой сводилась к тому, что адептка Блеквуд слегка не в себе, тишина вокруг стала прямо-таки гробовой. Я даже прониклась… Представила собственную могилку, припорошенную первым снегом… А потом до меня дошло: непогрешимый, всегда сдержанный Ромирэль впервые на моей памяти вышел из себя. Да как. Сейчас взглядом полуэльфа можно было не просто убивать, а препарировать заживо.
– Занятие окончено. Адептка Блеквуд, за мной!
После такого категоричного заявления мне не оставалось ничего иного, как последовать за преподавателем. Мысленно я уже прикидывала лапшу какой длины нужно намотать на его уши, когда магистр вдруг остановился и махнул рукой на дверь своего кабинета.
Небольшая комната с единственным окном, выходившим на хозяйственные постройки, в которой каким-то чудом умещались стол, шкаф и пара стульев – вот то место, где последние полгода магистр Ромирэль работал над теоретическими выкладками своей диссертации.
Мягко говоря – скромно.
Ромирэль, указав мне на один из стульев, сам сел за второй. Между нами оказалась поверхность стола, и я почувствовала себя, как на экзамене.
Мысленно помянула демонов сотого круга бездны и открыла рот для вполне сносной лжи о тонизирующем эликсире, которого перебрала. Ну да, эта была ещё та дурманящая гадость, и магам ее вроде как принимать запрещалось, но… Лучше быть слегка опороченной адепткой, чем честной разоблаченной чёрной ведьмой.
Я набрала побольше воздуха в грудь, дабы озвучит свою ложь, но полуэльф выстрелил в меня, словно из арбалета, одной короткой фразой:
– У вас вчера случилась полная инициация?
Я подавилась вдохом. Ну нельзя же так! А как же деликатность, приватность и прочие атавизмы мужского благородства?
Сглотнула и залилась румянцем. ак. На всякий случай. Последний жутко не хотел проявляться на щеках, пришлось прогнать галопом в воображении самые пикантные сцены, припудрив их разгулявшейся ведьминой фантазией.
Словестно я не спешила ни подтверждать, ни опровергать предположение магистра. Полуэльф продолжил:
– Не надо так смущаться, в этом нет ничего постыдного. Да, способ не самый целомудренный, и у магесс шансы в подобном случае повысить свой уровень не столь велики… Именно поэтому рекомендуется не провоцировать инициацию, а дождаться,
Я кусала губы. Вроде как для смущения. А на деле – чтобы скрыть истинные эмоции.
Инициация – процесс полного слияния меты с телом хозяина – происходил по – разному. Первый вариант – это «созревание», как метко выразился полуэльф. Когда ничто и никто извне не влияет на хозяина. Второй – шоковый, под действием нервных потрясений. И третий – при полном соприкосновении аур. Причем одна должна быть обязательно уже инициированного сильного мага. Именно его аура встряхивает еще не до конца сформированную ауру юного мага и либо заставляет мету инициироваться, либо просто подавляет ее. Второе – чаще. собенно с магичками.
Поэтому совет чародеев ныне даже рассматривал закон о наказании за «растление» юных магов сильными, уже давно инициированными.
Я лишь усмехнулась про себя: светлые моралисты.
Все же мне не понять их логики. Белые чародеи вещали о целомудрии и совращении, при этом закрывая глаза, когда еще неинициированные адепты посещали увеселительные дома, а адептки делали аборты. Это считалось целомудрием. Потому что неинициированные спали с простыми, лишенными дара. Ну, или же с такими же, как они сами, не вошедшими в полную силу…
Пока полуэльф говорил, я прикинула, чем мне может грозить его заблуждение. С одной стороны, имелся неоспоримый плюс: не нужно лгать и изворачиваться. И даже нагоняя я, кажется, не получу… Но с другой: мету через месяц придётся вернуть, и как я объясню, что дар у меня вновь скатился до единицы?
В общем, я поняла, что каяться в употреблении запрещенного эликсира все же придется. Хорошо ещё ни слова в подтверждение теории полуэльфа не сказала. А мой румянец смущения, который Ромирэль принял за утвердительный ответ на свой вопрос… Так жарко в комнате очень, а я с испугу и вообще… Может, мне стыдно, что я в онни промазала!
– Блеквуд, а вы знаете, что в команде турнира стихий должны быть шесть игроков, из которых минимум две адептки? – ни с того ни с сего вопросил полуэльф.
– Нет, – прищурилась я, кажется, сообразив, куда он клонит.
– Уже да, – магистр оказался категоричен.
Побарабанив пальцами по столешнице этот ушлый тип (а ведь строил из себя такого благородного!) добавил:
– Я, конечно, не одобряю выбранного вами способа, но это мое личное мнение. Пока же я вижу перед собой предприимчивую амбициозную и рисковую особу. А именно такие мне, как тренеру, в команде и нужны.
– А если я не захочу столь почетной должности, как отбивная на арене турнира?
Я не утверждала, скорее осторожно прощупывала почву. Увы, улизнуть не удалось.
– Тогда я вынужден буду подать рапорт о случившемся. Думаю, ректор не упустит возможности протащить вас через комиссию и исключить. Я слышал, он не очень доволен тем, что пришлось вас зачислить.
– Шантаж? – уже без обиняков спросила я.
– Я всего лишь честно открыл перед вами свои карты, – усмехнулся полуэльф.