Черная Земля
Шрифт:
Мы обнялись на прощание, и спустя несколько минут я остался в одиночестве.
Глава 6
Одиночество. Странное ощущение. Пожалуй, я был всегда одинок, но прежде это никогда
А вот теперь это чувство. Друзья уехали – и сразу ощущаешь разницу. Кажется, ответственности меньше, свободы, наоборот, больше: все хорошо, только… какая-то странная тишина вокруг, пустота. У меня есть целый мир, я чувствую его, но не отделаться от ощущения, что не все в нем на своих местах.
Ну, а надежда… что я смогу что-то узнать о ней, о моей матери, наполняет не добрым чувством, а тягостным. Глупое, ужасно глупое чувство – надежда.
Родители… Что мне рассказывал о них Ирвин? Немного, но я помню, как он напирал на то, что никакого другого выбора у моей матери не было. И ей пришлось отдать меня, чтобы защитить. Конечно, Ирвин вполне мог лгать, чтобы внутри меня сохранялось только хорошее, светлое… Он говорил, что она умерла, спасая меня, но не рассказывал подробностей. Гм… Так лгал он или нет?
Нет, я уверен, что нет. У Ирвина никогда не получалось меня обмануть. Я знал его, как облупленного, и всегда легко отличал вымысел. Вот рассказ о том, что он взял меня в какой-то деревне в глубине страны, в крестьянской семье, был неправдой, а про то, что она спасла меня – наоборот. В этом я не сомневался. И для меня это было более чем важно. Я уже успел на своей собственной шкуре почувствовать, что семья – это не кровные узы, а нечто совершенно иное. Вот Ирвин был моей семьей, и Мик тоже, и Алента. А если бы мои родители просто бросили меня безо всякой на то причины, – я бы к ним совершенно ничего не испытывал. А к Ирвину я много чего испытывал. Только не потому, что мы жили вместе: это тоже ничего не значит. У нас в деревне были такие – вроде бы отец с сыном, но никакая они не семья, так просто – сожители по причине отсутствия иного решения. Ну, а Ирвин… Хоть и был строг, но я чувствовал в нем близкого человека, родного.
Я не мог испытывать к матери того же просто потому, что не знал ее. Но чувство, ощущение чего-то светлого осталось с самого детства. Ведь она не просто любила меня, гораздо больше – она смогла защитить, когда я нуждался в этом. И если бы я мог узнать хоть что-то о ней…
– Что ты тут делаешь?
Я шел вдоль побережья, уже в самом центре пристани, когда меня вдруг окликнули.
Собственно говоря, я уже был на месте. Мы условились с Вадом, что я начну действовать спустя час после того, как они отойдут от пирса. Так сколько времени прошло? Наверное, уже почти пора.
– Вас жду, – ответил я сержанту… То есть старшему сержанту. Не будь он старше по званию, обращался бы вежливее. А вообще… нужно было давно выбросить эту форму.
На глазах у стражника я стал срывать с себя знаки отличия.
– Ты что творишь?!
– Это я еще не размялся…
– Да
– Знаешь что? Пожалуй, ты меня и проводишь. На какой из пристаней тут больше всего инаров?
Час истекал. Стоя у борта, аанец упорно всматривался в сторону больших пристаней, но все, что он мог видеть с такого расстояния, – это деревянные дорожки пирсов, крошечные фигурки людей на некоторых из них и несколько крупных кораблей – последних не отправленных Карсуэ в неизвестность. Пара патрульных судов дрейфовала ближе к центру бухты. Очевидно, в первую очередь они берегли порт не от проникновения извне, а от побега изнутри.
– Не торопится твой друг, – негромко заметил Вад.
– Ну, договорились ведь через час, – пожал плечами стоявший рядом Мик.
Отозвалась стуком палуба – к ним подбежала Кесса.
– Нашла!
В руке она держала древнего вида подзорную трубу.
– Ну, и что там? – спросил Мик спустя минуту.
– Бегают, – ответила она, не отводя глаза от стекла.
– Кто?
– Да все. О! А теперь в воду падают.
– Все?
– Нет. Некоторые только… Ух ты!
– Что? – Мик попытался отобрать у девушки трубу, но быстро поскучнел от хорошего удара под дых.
Секунду назад раздался мощнейший треск – явно со стороны берега, но понять его причину оказалось мудрено. Вад не без зависти глянул на Кессину подзорную трубу, но просить посмотреть не стал: чужой опыт научил.
– Пристань сломалась, – сообщила девушка. – Прямо посредине. Хотя вроде можно перепрыгнуть… – В этот момент снова ударило по ушам, и в этот раз Вад успел заметить, как взвилось в воздух облако щепок. – А вот теперь нельзя. А стража-то прибывает, прибывает… Молодцы, хорошо работают, оперативно… И с города прут, и с кораблей, которые у пирсов…
– А Кая не видно?
– Да кто ж его разберет? Бегают все, лица мелькают…
Она вдруг замолчала. Вот теперь Вад сразу понял причину. Дело было в двух замерших у пристаней кораблях. Оба спешно покидались военными, которых и так уже скопилось на побережье больше сотни. Поток солдат не скудел, как вдруг… один корабль бросило на другой, а потом оба понесло к берегу. Людей разметало по пристаням: большинство полетело в воду, но также многие угодили под обломки. Хотя меньше всех повезло тем, кто в момент, когда все случилось, находился на палубе первого корабля. Этих подняло в воздух на высоту нескольких крепостных стен. Даже если до сих пор они были невредимы, им ведь еще предстояло падать…
– Ты видела, что это было? – спросил он Кессу.
– Кажется, что-то снизу их толкнуло… О! Смотрите, а вон и патруль к берегу пошел.
Вад перевел взгляд в сторону бухты и понял, что у них скоро может возникнуть шанс вырваться. Пара судов быстро набрала скорость и уже была в нескольких сотнях метров от пристаней.
– Натан! – крикнул Вад в сторону кормы. У парня была всего одна рука, но чтобы управлять движителем, большего и не нужно. Тем более на таком небольшом судне. – Приготовься!