Чернила и кровь
Шрифт:
Айден сам не заметил, как провёл среди книг несколько часов. Он с радостью находил знакомые тома и с предвкушением те, что ещё не читал. Нашёл сочинения по истории, о которых только слышал, они считались очень редкими. Как и книги в кожаных обложках и древние трактаты по магии.
Обнаружил целый шкаф с художественной литературой. В самом углу, кажется, больше для того, чтобы можно было называть библиотеку всеобъемлющей, но Айден неимоверно обрадовался.
Там его и застала пожилая смотрительница.
– Молодой человек, мы закрываемся.
– А? –
Старушка кивнула. Она была в наглухо закрытом чёрном платье с высоким воротником, украшенным кружевом и маленькой жемчужной пуговкой. На груди покоился медальон, в каком обычно хранили локоны возлюбленных, молочные зубы детей или духовные скрижали с заклинаниями. Но Айден был готов поспорить, что перед ним вдова, и в медальоне песчинки праха.
Собранные седые волосы украшали две шпильки: из обсидиана, усыпанная пылью драгоценных камней, и костяная как знак уважения к богу смерти. Такие украшения предпочитали те, кому было о ком скорбеть.
Что-то такое витало рядом с ней. Отголоски призрака, печать далёкой смерти, очень близкой и болезненной. Айден предпочёл не сосредотачиваться на этом, не обращать внимания.
Они подошли к массивному столу, где лежала открытой разлинованная книга. Аккуратным почерком смотрительница библиотеки записала взятый том и даже бровью не повела, что это явно не учебная литература. Уже успело стемнеть, и на столе ровным светом горела зачарованная лампа. Магию следовало обновить, потому что сияла она тускло.
– Имя?
– Айден Равенскорт.
Старушка снова глянула на Айдена, поняв, кто перед ней. Он подобрался, почти ожидая, что сейчас начнутся церемонии, но библиотекарша лишь уважительно склонила голову.
– Добро пожаловать в Обсидиановую академию, ваше высочество.
Айден расслабился, а смотрительница хитро добавила:
– Надеюсь, ты не думаешь, что все тут будут падать перед тобой ниц? В Академии это не принято. По крайней мере, пока ты один из студентов.
– Я много лет обучался в храме, где мне не оказывали никаких церемоний. Очень надеюсь, что и здесь будет так.
Хотя Айден не был настолько наивен, чтобы правда так думать.
Старушка вписала его имя напротив названия книги, коротко рассказав, на сколько выдаётся литература. На её пальце поблёскивал массивный перстень с чёрным гагатом.
– Как вас зовут? – спросил Айден. – Я хотел бы знать, как обращаться.
– Вивиан Фаррел.
– Спасибо за книгу, миссис Фаррел.
– Комплект необходимых учебников уже в твоей комнате, но ты сам наверняка видел. За дополнительной литературой всегда можешь приходить сюда, библиотека открыта с раннего утра до вечера.
Решив не уточнять, что в комнате он ещё не был, Айден колебался, стоит ли вот так сразу же спрашивать или лучше выждать. Но любопытство оказалось сильнее.
– А Конрад, мой брат, часто бывал тут?
Взгляд миссис Фаррел потеплел:
– Не так часто, как Роуэн, но бывал. Все студенты заходят в библиотеку, как же без этого? Конрад был приятным молодым человеком, иногда мы даже пили чай. Он рассказывал о тебе.
Её голос споткнулся, миссис Фаррел не знала, стоит ли продолжать. На миг Айден решил, что Конрад говорил что-то странное, но всё наоборот.
– Мне казалось, брат любил тебя.
– Да, – отстранённо сказал Айден. – Мы каждое лето проводили вместе. Во время учёбы он много писал мне.
Прикусив язык, Айден торопливо распрощался и постарался как можно быстрее покинуть библиотеку. Он вовсе не собирался откровенничать и злился на самого себя, что начал рассказывать о Конраде первому же человеку, которого встретил в Академии.
Студенты почти исчезли из коридоров, а ближе к жилым комнатам в воздухе витал тонкий аромат выпечки, наверняка из столовой. Айдену же чудился железистый запах крови, он перекатывался на языке, отдаваясь болью меж рёбер.
К вечеру внутри стен Академии бродили сквозняки, из-за прикрытых дверей сочились свет и смех. На жилом этаже Айден остановился около одной такой комнаты. Звенели весёлые разговоры, потом что-то упало и разбилось, но вместо ругани послышался раскат смеха.
Стоя по другую сторону, в сумрачном коридоре, почти против воли Айден ощутил нотку зависти. Он мог признаться самому себе, что хотел бы оказаться среди такой компании, веселиться и думать только о том, как с утра встать на занятия. Он хотел бы, чтобы у него интересовались, как он провёл лето.
Что ж, Айдену ещё предстоит познакомиться с соседом по комнате.
Отец сказал ему, что как принц он может занять собственные покои и жить в одиночку, как в храме. Возможно, отец искренне считал, что так Айдену будет проще.
Представив долгие одинокие вечера, Айден содрогнулся. И заявил, что не против компании. К тому же так будет проще узнать, кто есть кто в Академии, и выяснить о Конраде.
Комната была оставлена открытой, на низком резном столике лежал ключ для Айдена. У его соседа, видимо, уже имелся собственный, и он его забрал. Значит, не сегодня приехал, а заранее. Но внутри его не было.
Решив поберечь чары, Айден не стал включать фонарь, ограничившись обычными свечами.
Жилые покои представляли собой две комнаты: в первой два дивана с тёмной обивкой, между ними изящный журнальный столик на кованых ножках. Чуть дальше в углах два массивных бюро из дерева, за которыми предполагалось заниматься. Учебники уже выстроились в книжных шкафах по стенам. На свободном месте на шёлковых обоях висел пейзаж, изображавший академию, и панно со сложным узором из костей.
Во вторую комнату вела неприметная дверь, и тут оказалась спальня. Две кровати, тумбочки, шкафы с одеждой – всё парно одинаковое. Кровать ближе к окну, скрытому тяжёлыми портьерами, была занята: оставлена неприбранной, на тумбочке валялся галстук. Похоже, аккуратностью сосед не отличался. Подойдя к его шкафу, Айден нажал на незакрытую дверцу, затворяя, потому что она его раздражала.