Чернила и кровь
Шрифт:
Как понял Айден, раньше с ним жил Николас, а в этом году его переселили к принцу. Николас сам об этом сообщил, когда после занятий закинул пиджак на кровать, расслабил галстук и явно вознамерился уйти.
– Ты в комнате вообще не остаёшься? – спросил Айден.
Николас замер в дверях, обернулся и заявил:
– Мой прошлый сосед предпочитал не разговаривать. Считал меня ниже себя. Ну Аарон всех считает ниже себя. Он мне за год слов десять сказал, и все были о том, как я должен убирать свои вещи.
– Ты его не послушал.
– Разумеется, нет!
На этом Николас закончил
К ночи голова разболелась от попыток запихнуть в неё знания и понять в теории, как будет происходить что-то на практике. Вздохнув, Айден помассировал виски и вспомнил, что в это время в храме он бы принимал участие в общей молитве.
Они выстраивались рядами на коленях перед статуей Безликого и шептали традиционную молитву о том, что смерть милосердна, а их слова отражались в заполненной кровью чаше у ног бога. Айден несильно задумывался над словами, но после смерти Конрада так и не смог себя заставить помолиться.
Смерть не милосердна. Она беспощадна.
Приведя себя в порядок, Айден забрался под одеяло. Сегодня он хотел выспаться и уже догадывался, что Николас успел найти ещё какую-нибудь гулянку, наверняка их достаточно в первые дни учёбы. Выслушивать от него новую ерунду не хотелось, поэтому Айден прикрыл глаза.
Он уже засыпал, когда услышал, как входная дверь открылась. На этот раз Николас не был тихим. Он двигался шумно, споткнулся о диван, что-то свалил, но хотя бы не разбил. Обречённо вздохнув, Айден уселся на кровати. Силуэт Николаса появился в дверях и нетвёрдой походкой двинулся дальше.
– Ты пьян? – мрачно спросил Айден. – Если так будет продолжаться, мне придётся пожаловаться.
Потому что у Айдена не было желания тратить силы ещё и на неугомонного соседа по комнате. Ему хватало проблем.
– Неа, – хихикнул Николас в темноте. – Я не пил. Но пожаловаться ты можешь.
Голос звучал странно, но слишком чётко для пьяного. Тем не менее Николас чуть не рухнул, обо что-то споткнувшись – возможно, о собственные ноги.
– Проклятье, – пробормотал Айден.
Он выбрался из постели, понимая, что иначе ещё долго будет ждать, пока Николас утихнет. Помог ему добраться до кровати…
– Тогда что ты делал?
– Ведьмины шляпки, – доверительно сообщил Николас. – Пробовал?
– Нет.
Конечно, Айден слышал о ягодах, которые называли ведьмиными шляпками из-за формы соцветий. Дэвиан говорил, что в Обсидиановой академии они запрещены, как и алкоголь, но когда студентов останавливали запреты? Айден тогда покивал на слова юриста и не стал уточнять, что об этом рассказывал и Конрад.
Некоторые полагали, что ведьмины шляпки высвобождали дополнительную магическую энергию, когда не хватало собственной. Чаще их жевали потому, что они помогали дольше не спать, бодрствовать, больше успевать по учёбе. На вечеринках они вроде как расслабляли и усиливали действие алкоголя, за что их любили студенты. Запрещали их ещё из-за вороха побочных эффектов вроде бессонницы, сильной усталости, головокружения – особенно при смешивании с алкоголем.
Айден отправился к столу в гостиной, зажигая свечу. Вытащил алхимический набор, взял одну колбу. Потом достал набор лекарств, который хранился в специальном шкафу в каждой комнате Академии. Залил в стакан немного одного, чуточку другого, капнул зелье.
Раздеваться Николас не стал, но скинул ботинки. Они выделялись пятнами на полу.
– Выпей, – Айден протянул стакан.
– Хочешь меня отравить?
– За кого ты меня принимаешь? Поможет уснуть и утром будет не так погано.
Больше Николас вопросов не задавал, покорно выпил и, оставив стакан на столике, завалился, заворачиваясь в одеяло:
– Так ты алхимик?
– В храме мы изучали алхимию. Гораздо больше, чем в Академии.
Николас хихикнул:
– Теперь ты увидел мои худшие черты.
– Обалдеть, – пробормотал Айден. – Я в шоке.
– Почему в храме учат алхимию?
– Безликий бог заведует смертью. Жрецы знают всё о ядах и противоядиях. Ведьмины шляпки тоже неплохо изучили, хотя сам я их никогда не пробовал. Слуги Безликого умеют отнимать жизни и делают это, если их попросят, а бог благословит. Обычно дело касается неизлечимых больных, жрецы избавляют их от мучений.
Николас молчал, и Айден решил, что тот наконец-то уснул, но от соседней кровати раздалось бормотание:
– Расскажи ещё. Тебя приятно слушать.
3. Бычьи кишки
На второй день Айден убедился: всё-таки по утрам Николас Харгроув ненавидел не его лично, а весь мир в целом.
Правда, на этот раз он встал после звона часов и даже снизошёл до разговоров:
– Поторопись.
Выразительно приподняв бровь, Айден вспомнил, что Дэвиан всегда усмехался: королевских особ, видимо, специально учат подобным жестам, потому что «вы делаете это с презрением настоящих принцев». Так что Айден постарался придать лицу самое обычное выражение без заломов бровей. Не хотел прослыть высокомерным принцем.
Николас не обратил внимания или действительно не заметил. Зевая в кулак, вытащил из комода галстук, сунул в карман и подхватил валявшийся пиджак. Наконец-то глянул на аккуратного Айдена. Кивнул в сторону его галстука:
– Не заморачивайся, снимешь сразу же.
– Почему?
– Занятия с мистером Уитлоком всегда начинаются с одного и того же.
Николас ничего больше не объяснял, пошёл к аптечному шкафу, выудил зелье от головной боли и выпил его, поморщившись. На вкус оно всегда было отвратительным, обрушивалось на язык и рот выжигающей горечью. Подойдя к умывальнику, Николас запил снадобье холодной водой, несколько капель осели на прядях его волос, при свете утра казавшихся льняными.
– Идём, – хмуро сказал Николас. – Лучше не опаздывать.