Черно-белое знамя Земли
Шрифт:
Да и если бы успели, против танков и роботов в чистом поле модификантам ничего не светило. Приближающаяся с востока армия имела на вооружении винтовки, гранаты и легкие ракеты. Как и в тысячах других случаев по всему континенту, модификантов вооружала полиция, у которой ничего «тяжелее» в запасе просто не было.
Случалось, что «ночные» добывали оружие посерьезнее, но конкретно в Москве и регионе таких случаев было немного. Например, «ночные» где-то добыли мощные штурмовые ракеты и мобильные зенитные комплексы, но сейчас все это вооружение
И все-таки уверенно сказать, что западная группировка легко войдет в город и быстро справится с бунтом, было нельзя. Шанс был, но при условии, что удастся скоординировать действия «западных» и «центральных», а также ополчения и космодесанта, зависавшего на орбите.
Дело в том, что модификанты могли похвастаться еще и своей группировкой ПВО. В первый же час бунта им удалось захватить половину стратегических объектов законсервированной системы ПВО и выставить над городом мощный щит, удерживающий на орбите любые корабли противника.
«Щит» не мешал военным кораблям обстреливать наземные цели, но и не позволял снизиться, чтобы высадить десант. Дыр в этом противокосмическом «заборе» было предостаточно, ведь значительная часть объектов городской системы ПВО все-таки осталась в руках «обычных», но для больших десантных кораблей преграда получилась вполне серьезной. Прежде чем садиться, им предстояло тщательно и очень точно подавить огневые точки, а затем сбросить разведгруппы, которые убедятся в стопроцентном «подавлении». Только после этого БДК могли войти в атмосферу и сесть либо провести десантирование атмосферных посадочных модулей с малой высоты.
В общем, космический десант наземным войскам был временно не помощник. Разве что мог высадиться небольшими диверсионными группами на челноках. Но в лобовом столкновении с ордой дивгруппы бесполезны.
Воротов убрал в сторону все, безусловно нужные, но мешающие обычному созерцанию ссылки и комментарии киберсферы. Группировки, роботы, оперативная обстановка… сейчас его это не волновало. Шанс спокойно приземлиться у яхты был, и ладно. Гораздо сильнее Алекса беспокоили виды, которые обычно транслируются в новостной рубрике «без комментариев». Виды разрушенного города, окровавленных тел на улицах и площадях, горящих деревьев, машин, домов и дерущихся непонятно за какие идеалы людей. Дерущихся яростно, будто они и не жили еще вчера в одном городе, под одной крышей, не беседовали о бытовых мелочах, сидя на скамеечке в уютном парке, кафе или дворике, и не хвалились друг перед другом достижениями своих детей.
Все это не укладывалось в голове и вызывало жгучую, смешанную с обидой и возмущением боль где-то в области сердца. Как легко люди сходят с ума! В один день, час, миг — будто что-то взрывается и все, нет больше прежних людей. Есть бойцы, стоящие друг против друга и видящие во вчерашнем приятеле кровного врага. В чем тут дело? Откуда все это берется? Из каких темных подвалов? С темной стороны какой планеты прилетает на Землю эта ненависть и злоба? Или у Земли тоже есть своя темная сторона?
«Есть. И у Земли, и у людей, ее населяющих. И необязательно становиться модификантом, чтобы перейти на эту сторону. Достаточно просто этого захотеть».
Алексей сжал кулаки и помотал головой. Пожалуй, он уже захотел. Спуститься на грунт, чего бы это ни стоило, и сделать все, что в его силах. Да, «сделать» в данном случае означает убить, встать на темную сторону. Но что поделаешь, если так предначертано?
— А ведь всего сутки назад здесь была вполне нормальная обстановка, — едва сдерживая гнев, закипающий при виде жутковатых отражений полыхающей метрополии, сказал Воротов. — Ночное брожение не в счет.
— Как раз «в счет», — грустно возразил Грайс. — С него все и началось.
— Что же мы наделали! — ужаснулась Анжела.
— Не мы, Анжела, а Золотой Дракон, — сказал Алексей. — Материалы нашего расследования послужили детонатором. Фугас заложил он.
— Я вспомнила кое-что! — Анжела наморщила лобик. — Месяц назад Штейнбок говорил о сочельнике. Он говорил, что если ничего не случилось в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое ноября, это произойдет в Рождество. Он имел в виду именно этот бунт!
— Он провидец? — удивился Алекс.
— Нет. Тот человек с Дао… случайно раздобыл эту информацию. Ганс допросил его с применением мнемосканера.
— Анжела, вы не путаете? Ведь этот бунт спровоцировали мы. Он мог вспыхнуть и днем раньше или наоборот, днем позже.
— Не мог, — твердо заявил Вакидзаси. — Я говорил, что «бомба» взорвется, так или иначе. Неизбежность реализовалась. Тот, кто незаметно привел нас к этому решению, очень точно рассчитал время.
— Ты думаешь, мы, сами того не подозревая, стали пешками в партии Золотого Дракона?
— Так и было, командир. Он все время направлял нас по нужному пути, но не позволял узнать больше, чем того требует ситуация. Вот почему он иногда притормаживал нас, как это случилось в Стокгольме или на станции, а иногда стимулировал. А когда пришло время, позволил сбежать из тюрьмы и найти эксперта Ли.
— Вакидзаси, — Воротов покачал головой, — чтобы сделать все, о чем ты сказал, Золотой Дракон должен был очень внимательно следить за нашей группой. Это реально только в двух случаях: если он вживил всем по «жучку» или… если он один из нас. Оба варианта исключены.
— Еще через начальство мог следить, — добавил Вальтер. — Но вы отвлеклись от главной темы, господа. Наши действия?
— Высадка и бой, — предложил Вакидзаси. — Москва подойдет.
— Протестую! — выпалил Джейсон. — Мы ведь следственная группа, а не боевая!
— Тебя никто и не зовет, — спокойно сказал Вальтер. — Ты гражданское лицо. Оставайся на яхте с Ангелой. Командир?
— Да, господа офицеры, я согласен. Началась война, и наш долг — воевать. Осталось раздобыть оружие. Два пистолета без патронов не годятся. Какие будут мысли? — Алекс обернулся к Бадди.