Черно-белый фактор
Шрифт:
Но дома в последнее время было неспокойно. Мама ходила по замку, как привидение, отец пропадал по несколько дней, а в замок зачастили личности, которых раньше и за ворота не пустили бы. Это тревожило и немного пугало Драко, поэтому он без особых возражений остался в Хогвартсе. Но теперь ему было ужасно скучно.
Именно по этой причине он начал прислушиваться к тихому разговору райвенкловки Грейнджер и гриффиндорца Криви. Эти два представителя выскочек-магглов сидели за соседним столом в библиотеке и спорили, склонившись над каким-то журналом.
– Я тебе
Девушка скептически хмыкнула, отталкивая фото в сторону.
– Колин, я понимаю твой энтузиазм. Ты не так давно вообще узнал, что есть волшебные фотографии, поэтому не мог не плениться их необычностью. На самом деле, маггловские фото более… интригующие. Если фотограф талантлив, то его статичная на первый взгляд картинка оживает, дышит эмоциями, заставляет думать и работать воображение.
– Они конкурируют с колдографиями только потому, что могут быть цветными, - не сдавался Криви.
«Вот тупица» - мысленно фыркнул Драко, подперев ладонью острый подбородок.
– «Можно добавить всего несколько капель нужного зелья и колдография станет цветной. Впрочем, эта информация не является общеизвестным фактом»
Шестикурсница из Райвенкло тоже фыркнула, но вслух.
– Колин, самые лучшие фотографии - черно-белые. Они… не отвлекают от сути. Вот, смотри сам.
Драко повернул голову и проследил, как Грейнджер листает страницы журнала и показывает Криви фото.
Со своего места Малфою было плохо видно, что там изображено, но тут гриффиндорец резко прихлопнул страницу и наклонился над журналом, явно заинтересованный увиденным.
– Вааау! Герми, это нечто! Кто это?
Грейнджер пожала плечами:
– Какая разница, кто модель? Тут главное- работа фотохудожника, его талант.
– Не буду спорить, Гермиона, в большинстве случаев это так, - в голосе Криви слышалось восхищение, - но именно здесь мне кажется, модель имеет первоочередное значение. Чувствуется, что фотограф любит его.
Драко заинтересованно вытянул шею, пытаясь разглядеть, чем так восхищается этот фанат любительской фотографии. Но спорщики сидели так близко друг с другом, что закрыли собой журнал.
Малфой сам не знал, почему так и остался сидеть в библиотеке, прислушиваясь к тихому разговору Грейнджер и Криви. В конце концов он отвлекся и не заметил, как те куда-то ушли, оставив на столе журнал.
Драко мог поклясться, что забрать этот журнал с собой он решил исключительно для того, чтобы развеять скуку. Нет, это не было любопытством!
В комнате шестикурсников он был совершенно один - остальные разъехались на каникулы. Поэтому, закрывать кровать балдахином не стал и зажег еще несколько свечей.
Драко лениво листал журнал, который оказался маггловским обозрением маггловского же искусства. Ничего интересного - сплошная банальщина. «И чем они так восхищались?» - лениво подумалось Драко.
Он перевернул очередную страницу и начал смотреть более внимательно. Пейзажи были просто
«Француз» - одобрительно кивнул Драко, раздумывая, читать ли статью об этом фотохудожнике или просто понаслаждаться его работами. Решив, что маггл, даже такой талантливый, не стоит его пристального внимания, Драко перевернул страницу. И резко сел на кровати.
– Ого! Не удивительно, что грязнокровка Криви так взбудоражился. Даже на его примитивный вкус - это великолепно. И Грейнджер далеко не такая дура, как я думал. Черно-белое фото предоставляет возможность разыграться воображению.
Драко сам не замечал, что говорит вслух, так восхитило его увиденное на глянцевой странице журнала.
Фото действительно было черно-белое. Но разве можно передать этими двумя словами все богатство переходов цвета, игру света и тени, четкость линий и мягкость текстуры заднего плана?!
Драко коснулся пальцем фотографии, словно для того, чтобы убедиться в ее реальности.
Кадр запечатлел юношу лет пятнадцати-шестнадцати, присевшего на край стола, заваленный бумагами и фотографиями. Фотограф поймал его в тот момент, когда юноша слегка наклонился вперед, отчего стильно выстриженная, длинная и рваная челка упала на один глаз, почти скрывая его и часть щеки. В глазах под ровными черными бровями светилось такое лукавство, что хотелось улыбнуться.
Юноша держал руки в карманах обычных джинсов, расслабленный и открытый. Драко отметил, что строение тела у юноши довольно худощавое, но мускулатура под тонким хлопком свитера рельефная, как у игрока в квиддич.
– Хорош, - с удовольствием прошептал Драко и с сожалением перевернул страницу.
– Оооо…
Малфой заулыбался, рассматривая следующее фото. Это был тот же парень, черноволосый и со странной, рваной стрижкой.
На этот раз он стоял, так же держа руки в карманах джинсов, вполоборота к объективу, оглядываясь через плечо. Белая футболка красиво облегала плечи и спину, подчеркивала легкий загар (или смуглую от природы кожу). Темные, потертые джинсы обтягивали красивые ягодицы и длинные ноги. Но привлекли внимание Драко глаза юноши - удивительно светлые, яркие, полные эмоций. Чувства были явно положительные, потому что юноша слегка улыбался и выглядел настолько соблазнительно, что Драко пришлось прикрыть журнал, чтобы перевести дух.
– Грязнокровка права, но и Криви прав - модель в этом конкретном случае - на первом месте.
Драко лихорадочно перелистнул несколько страниц и разочарованно отбросил журнал в сторону - больше фотографий Армана Сантье в нем не было.
Вечером, перед сном, Малфой не удержался и снова принялся рассматривать юношу. Сейчас он не торопился и не был так оглушен собственными эмоциями, поэтому смог разглядеть больше деталей. Но не нашел никаких погрешностей - и фото, и модель, на его вкус, были идеальными.