Чёрное крыло

Андрижески Дж. С.

На линии воцарилась тишина.

Энджел глянула в сторону, наблюдая, как охранники ведут толпу туристов-гражданских через парковку студии в сторону трибун, которые они установили позади неё, пока Блэк всё ещё был в зоне гримёрок и трейлеров.

Посмотрев обратно на Блэка, Энджел хмыкнула, качая головой.

— Ты говоришь в духе Ветхого Завета, Блэк, — пробормотала она. — Что, если ты ошибаешься? Что, если ты просто отчуждаешь тех, кто мог стать нашими союзниками? Что, если страх сделает их достаточно отчаянными, чтобы сбросить атомную бомбу на

здание на Калифорния-стрит?

Поначалу Блэк не отвечал.

Затем он выдохнул, внезапно показавшись усталым даже через гарнитуру.

— Эндж… я практически гарантирую, что некоторые из них всё равно захотят это сделать.

Наградив её ровным взглядом через пространство между ними, поверх голов операторов, он кисло добавил:

— …В любом случае, не-люди создали эту проблему, а не люди. Если бы Чарльз просто пошёл со своей проблемой к психотерапевту, разобрался со своими эмоциями и жил здесь тихо, в мире с людьми, как нормальный, бл*дь, мужик, им бы вообще не понадобилось узнавать о нас. И если бы вампиры просто оставили видящих в покое, чёрт возьми… и наоборот… наверное, мы могли бы разобраться с нашими проблемами, не впутывая в это людей.

— Вот уж точно, чёрт подери, — пробормотал Мэнни на линии.

Прежде чем Энджел закончила обдумывать это, толпа добралась до конца студийной парковки.

Она наблюдала за их лицами, пока они смеялись и говорили, а потом резко стали шикать друг на друга, когда обошли трибуны с краю и увидели Блэка, который сидел в кресле для интервью напротив Гранта Стила. Они уставились на него, приоткрыв рты в мультяшном удивлении с откровенным изумлением на лицах, когда заметили, что он сидит в одном из двух удобных золотистых кресел на дорожке между газонами.

Энджел поймала себя на мысли, что они не знали.

Они реально не знали, что гостем будет Блэк.

Наверное, им сказали, что они могут поучаствовать в специальном прямом эфире шоу Гранта Стила, и этого оказалось достаточно, чтобы заманить их сюда.

Глядя на абсолютный шок, отразившийся на их до боли нормальных человеческих лицах… шок, который у некоторых из них превращался в откровенный страх… Энджел ощутила дрожь дурного предчувствия, словно кто-то только что прошёлся по её могиле².

Возможно, Блэк прав во всём, что он сказал.

Но это всё равно огромная ошибка.

На фоне этого тот случай, когда Блэк показался перед камерами, чтобы подразнить психопатичного и смертоносного короля вампиров на телевидении, казался безобидным розыгрышем.

Она покосилась на Ковбоя, который хмурился. Взгляд его серых глаз наблюдал за пялящимися, разинувшими рты, нетипично тихими людьми, которые заполнили трибуны позади ряда камер.

Некоторые их лица теперь сделались белыми как мел.

Они наблюдали за Блэком так, будто он был единорогом, лепреконом или настоящим демоном… спотыкались на ступеньках по дороге к своим местам, потому что не могли отвести от него взгляд и посмотреть себе под ноги.

Вспомнив, что большинство из них… а если подумать, то все они… видели запись Блэка-дракона, который расправлялся с армией Соединённых Штатов на границе Мексики и, возможно, в Пентагоне, Энджел ощутила, как её дурное предчувствие усиливается в разы.

— Добром это не кончится, — пробормотала она в свою гарнитуру, едва осознавая, что говорит вслух. — Добром это совершенно точно не кончится.

В этот раз ответил не Блэк.

— Ага, — мрачно сказал Ковбой, глядя на теперь уже заполнившиеся трибуны. — Боюсь, ты права на этот счёт, милая.

Блэк, что нетипично для него, сохранял молчание.

Глава 5. Интервью

— Итаааак… — Грант просиял, глядя на Блэка почти с похотью в глазах. — …Как проходит твоё лето, Квентин? Есть что-то интересное?

Аудитория, сидевшая под открытым небом, рассмеялась.

К тому времени они все нашли свои места на многоуровневых трибунах и сидели на краешках металлических сидений, глядя на Блэка и не моргая.

Некоторые лица до сих пор казались Энджел напряжёнными, но смех теперь звучал на удивление естественным — главным образом потому, что Стил десять минут разогревал толпу и успокаивал их. Он даже вовлекал Блэка в кое-какие шутливые перепалки явно с целью лишить его сверхъестественной ауры и напомнить зрителям, кем раньше был для них Блэк.

Блэк поразительно хорошо воспользовался возможностью.

Он переключился в свой режим «обаятельного засранца», который всегда так нравился СМИ. Этот образ помог ему обзавестись нереальной фанатской базой, когда он был просто эксцентричным миллиардером, а не оборотнем-пришельцем из другой версии Земли.

Конечно, всё это ощущалось далеко не нормальным.

С другой стороны, интервью Блэка (в смысле, те, что давались до пресс-конференции, подтвердившей существование видящих и вампиров) тоже никогда не ощущались такими уж нормальными. Тогда сотрудники Блэка беспокоились обычно о том, что Блэк сделает или скажет что-нибудь, что выдаст в нём не-человека.

Теперь это не являлось поводом для беспокойства, естественно.

Теперь все они боялись, что он сделает что-то и до усрачки напугает людей, которые будут это смотреть.

Тот факт, что они находились под открытым небом, также делал интервью немного странным.

На улице, под огромным вязом на площадке за студией, смех звучал иначе, чем во время съёмок в студии… но Энджел, стоявшая справа от металлических трибун, поймала себя на мысли, что привести живую аудиторию было умным ходом со стороны Стила.

Теперь, когда они немного расслабились, смех делал всё более нормальным.

Даже более нормальным, чем это казалось возможным, честно говоря.

Энджел осознала, что интервью и сам Блэк казались бы более отстранёнными и чужеродными без зрителей.