Черное сердце

Хренов Роман

– Ты пойдёшь со мной.

Она сразу вспомнила его, это был тот самый проезжий дворянин, что неделю назад посетил их деревню. У него были какие-то дела со старостой. В тот день старый Ведий зачем-то позвал её и многих других девушек к себе. Она уже даже не помнит зачем… только похотливый липкий взгляд этого мерзкого человека и печальное лицо седовласого старосты. Тогда он не проронил ни слова, а староста просил передать что-то отцу, после чего она ушла. Думала всё закончилось, но, похоже, нет.

Несмотря на то, что голос незнакомца был ужасен, напоминая крики кайпов, отец с братом

недолго оставались в ступоре. Схватив топор, мужчина подскочил к уродцу, занося его над головой. Арний, её брат, кинулся к столу за ножом.

Жуткий человек схватил руку отца в полёте, в месте хвата топора и сжал её с жуткой силой. Послышался хруст и вой отца, у которого монстр этим движением раздробил пальцы. А затем перехватил мужчину за горло, легко приподняв над полом.

– Жалкие твари, вы, похоже, не понимаете кто я.

Брат, выскочив откуда-то сбоку, вонзил большой кухонный нож незнакомцу в бок. Но тот даже бровью не повёл. Не обращая внимания на торчащую рукоятку, ударил парня кулаком в голову. Удар был нанесён сверху и со страшной силой, голова юноши чуть не вошла в плечи. Он безжизненным кулем рухнул на пол.

Мать потеряла сознания, рухнув где-то справа, а Лаиса смотрела как монстр с улыбкой, разворачивал ещё живого отца, к ней лицом.

– Скажи ему “до свидания”, дитя моё, - сказал он с улыбкой, после чего раздавил мужчине шею. Голова повисла на лоскуте кожи, тело мужчины содрогалось.

Она не помнила, как с матерью оказалось в замке. Они очнулись в подвале, где уже сидели четыре девушки, женщина и мужчина, и для них всех наступил ад.

По-видимому, демона забавляло заниматься дрессировкой и подвергать людей издевательствам и пыткам. Для этого он, как и некогда фашисты, любил использовать самых близких людей, причиняя страдания и вынуждая девушек под страхом боли и пыток уже самим издеваться над своими родичами. Подробности мне были не так важны, поскольку я примерно представлял ситуацию, и мне такое было отвратительно. Главное, Лаиса сообщила, что за три недели её пребывания тут жабоголовый и его верная прислужница полностью сломали, а затем избавились от остальных рабынь, которые тем после этого стали больше не интересны.

Ещё я узнал, что замок назывался Орлах и находился в отдалении от дорог и поселений. Похоже, жабоголовый был как-то связан с ближайшими деревнями, и иногда к нему приходили люди. Кайпы действительно были приручены демоном и получали объедки с его стола. Если верить словам Лаисы, в замке сейчас кроме нас троих никого из живых не было.

– Расскажи мне про неё, - я указал рукой на всё ещё спящую Бруану.

Девушка вздрогнула.

– Она чудовище… хоть, думаю, когда-то была такой же, как и я, но ей почему-то оставили жизнь. Вам лучше убить её, хозяин, она была абсолютно предана господину и никогда не смериться с его смертью.

– Бруана использовала против меня колдовство, что ты об этом знаешь? Возможно видела у неё какие-нибудь свитки или книги?

Девушка покачала головой.

– Ничего такого, господин. Но она действительно причиняла многим рабыням боль, используя свою магию. Однажды я видела, как она подняла девушку за горло, вынесла на крышу и зажала её руки в металлические стержни, торчащие из камня. Сделала эта голыми руками, а там каждый стержень толще моего пальца. Ещё как-то одна из рабынь пролила воду на кухне, и госпожа это заметила. Помню, она сказала что-то непонятное, и Велна упала на колени, зажимая горло. Она дышала как рыба, выкинутая на берег, и несколько минут ползала за госпожой без единого звука, обхватывая и целуя её ноги. И только когда она стала корчиться на полу, извиваясь в судорогах, госпожа сжалилась и щелканула пальцами, освободив от чар. Потом та рабыня рассказала нам, что у неё из груди словно откачали весь воздух, она дышала и не могла надышаться, было больно и очень страшно.

– Интересно. Ну а что с книгами?

– Я часто бывала в покоях сэра Грэя, но мне было запрещено убирать его личный кабинет и комнату его старшей рабыни. Поэтому ничего не могу сказать.

– Ну а что-нибудь необычное тут ещё происходило?

– Иногда к хозяину приходили гости, и тогда меня и других рабынь сажали на цепь в подвале. Буквально несколько дней назад в одну из таких ночей забрали Марту.

Глаза рабыни наполнились слезами, она всхлипнула.

– Она была моложе меня, такая добрая… Но хозяйка забрала её… и наутро я отмывала её кровь от пола. Тело было разорвано на куски, ножки и грудь обглоданы до костей.

Я поднял руку.

– Подожди. Ты знаешь кто приходил к этому демону?

– Нет, господин, я слышала только звуки… Я забивалась в полочку в дальнем углу и молилась, чтобы обо мне не вспомнили и не забрали. Тот рёв и всхлипы, вой… это было ужасно.

– А эта, она была с ними?
– я указал рукой на пленницу.

Рабыня кивнула.

– Да, господин, оба раза, что приходили гости, хозяйка находилась там. Именно она забрала Марту той ночью. Но мне кажется… она сама была не очень счастлива.

– В смысле?

– И в первый и во второй раз я слышала её крики, а наутро она сама была вся измучена. Кожа на спине кое где слезала лоскутами. Я обрабатывала раны, и смазывала их мазью. Не думаю, что она была в восторге от этих встреч.

– Понятно. Ладно, скажи мне о каком подвале говорил демон, когда ты пролила вино?

Она содрогнулась, склонив голову к полу.

– Это кладовка, хозяин, вам лучше самому посмотреть.

Я поднялся с трона.

– Веди, заодно покажешь мне весь замок.

Она вскочила и, часто оборачиваясь на меня, пошла по коридору. Мы стали спускаться по плохо освещенной винтовой лестнице. Было видно, что рабыне спускаться туда довольно страшно. Остановившись у большой двери, Лаиса с трудом её приоткрыла, затем вздохнула и прошла внутрь. Я последовал за ней.

Зрелище ужасало. Даже мне, видевшему многое, стало не по себе. Это не кладовка, а самая настоящая комната пыток. В довольно большой комнате находились несколько разделочных столов, в каждый вделаны толстые цепи, такие же цепи торчали из каменных стен, в углу небольшая печь. На одном из столов, было приковано обезображенное тело крупного мужчины. Глаза давно остекленели, на лице навсегда застыла маска боли, во многих местах из тела вырезаны куски мяса. На краю стола как раз лежало несколько жутких инструментов.