Черногорец на русской службе: генерал Бакич

Ганин Андрей Владиславович

174 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич

заключения с принудительными работами, остальные восемь обвиняемых были осуждены условно на три года и освобождены в зале суда. Не позднее 8 июня приговор был приведен в исполнение, точная дата казни мне не известна. Так окончил свой земной путь черногорский подданный и русский генерал, герой Первой мировой и Гражданской войн Андрей Степанович Бакич. По законам Российской Федерации он до сих пор считается осужденным обоснованно.

После падения Белого Приморья Ольга Константиновна Бакич с детьми в 1923 году перебралась в Харбин, откуда дети генерала Бакича разъехались по всему свету. Старший сын, Михаил Андреевич Бакич, архитектор и художник по профессии, в 1959 году перебрался в

Сидней, где работал архитектором; выйдя на пенсию, продолжил заниматься живописью и был отмечен премиями ряда выставок; скончался там же в возрасте 93 лет 15 ноября 2002 года. Младший сын генерала, инженер-механик Владимир Андреевич Бакич, в 1953 году уехал из Китая в Бразилию и обосновался в Рио- де-Жанейро; участвовал в строительстве ГЭС; умер 28 февраля 1986 года701. О судьбе самой Ольги Константиновны и дочери Бакича, Елены Андреевны, мне, к сожалению, ничего не известно. Внук генерала Бакича, физик по специальности, работающий в настоящее время в университете Сиднея, носит имя деда. В ходе исследования мне удалось наладить с ним переписку, однако материалами о генерале Бакиче он не располагал. Добиться же какого- либо содействия со стороны внучки генерала, - хранительницы семейного архива Бакичей, профессора-слависта университета Торонто Ольги Михайловны Бакич, - у меня не получилось, чем объясняется незначительный объем информации о семье Бакича в данной работе.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Кем же был генерал Бакич? Ответить на этот вопрос нелегко, даже после многих лет тщательного изучения всего, что связано с его жизнью. И все же попытаюсь. Бакич для меня прежде всего храбрый и образцовый офицер русской армии, человек долга, герой, который, как и сотни тысяч других русских офицеров, по воле судьбы оказался ввергнут в пучину революционной смуты, не имея ни малейшего представления о том, как действовать в подобной ситуации. Тем не

Заключение

175

менее он сумел выплыть и, более того, вписать свое имя золотыми буквами в историю Белого движения. При этом карьерный взлет Бакина весьма характерен для русской Гражданской войны.

В белых армиях Востока России было мало талантливых военачальников, генштабистов, способных управлять крупными соединениями. Не стал исключением и Бакич. Конечно, он не являлся выдающимся полководцем, не имел высшего военного образования, его уровень - уровень командира полка военного времени, численности которого соответствовал возглавленный им корпус. Однако Баки- чу, как командиру корпуса, в 1919 году пришлось действовать на огромном фронте и решать, по сути, стратегические задачи, к чему он не был готов.

Бакич - крепкий хозяин. Настоящий «отец-командир», суровый и требовательный по отношению к подчиненным, но вместе с тем внимательный и заботливый. Скорее всего, он не имел и собственной политической программы, в чем-то даже являлся человеком ограниченным. Я отнюдь не стремлюсь оправдывать все его действия, а тем более отдельные его заявления. Но, так или иначе, все, что делал Бакич, было обусловлено тяжестью выпавших на его долю испытаний. Его образ мне кажется удивительно искренним. Да, он был честолюбив, жаждал славы, быть может, даже ореола спасителя Отечества, но разве это плохо! Бакич до конца своих дней был верен долгу и своим нравственным принципам, оставался и на чужбине вместе со своими подчиненными, не бросив их на произвол судьбы, стремился, хотя это уже и была утопия, сохранить организацию и, собравшись с силами, вновь возвратиться в Россию и уничтожить ненавистный режим. Вероятно, он был идеалистом. У Бакича было две родины: одна - далекая Черногория, с которой были связаны юношеские годы, и вторая - приютившая его Россия, с которой оказалась связанной вся жизнь. И жизнь эту Бакич отдал за Россию!

Почему же Бакичу и другим противникам большевиков не удалось дойти до Москвы? Однозначно ответить на этот вопрос

нельзя. В то же время о причинах неудачи много написано самими участниками Белого движения. Так, генерал Д.В. Филатьев считал, что только от военных операций «зависел конечный исход борьбы»702. По мнению генерала А.А. фон Лампе, «при одном взгляде на карту России в момент существования всех (здесь и далее курсив автора.
– А.Г.) белых фронтов, бросается в глаза их общее положение: в сере

176 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич

дине сплошное ядро красных сил, базирующихся] на центр страны и ее богатства; и вокруг - кольцо белых сил, имеющих за собою почти во всех случаях только море. А как известно, центральная власть всегда сильнее окраинных протестов… Этим стратегическое преимущество передается красным: оно давало им возможность, подобно Германии в Европейскую войну, вести борьбу по внутренним операционным линиям и по кратчайшему пути перебрасывать свои войска с одного фронта на другой для того, чтобы наносить тот или иной заранее намеченный удар. А размеры белых сил были таковы, что им сжимать было труднее, чем красным рвать… У белых не было превосходства сил для окружения ни в стратегическом, ни в тактическом масштабе…»703 Конечно, причины неудачи белых не только в сфере фронтовых операций. Следует также отметить почти полное отсутствие в распоряжении белых военной промышленности, тогда как красные всецело использовали преимущества промышленного центра и складированные там огромные запасы старой армии. Помощь белым со стороны союзников была недостаточной. Ни в какое сравнение с центром не идет развитие железнодорожной сети Востока России, что в условиях маневренной войны, когда была необходима быстрая переброска войск и подвоз снабжения, было решающим фактором.

Мысли генерала фон Лампе, участвовавшего в Белом движении на Юге России, полностью соответствуют той ситуации, которая существовала на белом Востоке: «Когдауходили красные - население с удовлетворением подсчитывало, что у него осталось… Когда уходили белые - население со злобой высчитывало, что у него взяли… (здесь и далее курсив автора.
– А.Г.) Красные грозили, и грозили весьма недвусмысленно, взять все и брали часть - население было обмануто и… удовлетворено. Белые обещали законность, брали немногое - и население было озлоблено… Белые несли законность, и потому им ставилось всякое лыко в строку»704. Это подтверждается и в воспоминаниях генерала Щепихина, который описал случай, когда его денщик использовал часть деревянного ящика в качестве топлива и хозяин ящика устроил скандал, красным же до этого безропотно отдал целый экипаж. Щепихина заинтересовал этот парадокс, и он стал расспрашивать хозяина ящика о причинах его недовольства, на что последний ответил, что белые, в его понимании, выступают за частную собственность, тогда как красные руководствуются лозунгом «Грабь!»705.

Заключение

177

Белые, по мнению фон Лампе, не имели методов воздействия, адекватных обстановке жестокой Гражданской войны. Касается это и принципиально важного вопроса о мобилизации, успешно осуществить которую без мощного карательного аппарата в новых, «революционных» условиях было просто невозможно. Красные учли это уже в 1918 году и смогли создать массовую армию. К 1 января 1919 года у большевиков было 800 000 штыков и сабель, к 1 мая - 1 700 000, к 1 января 1920 года - 3 000 000 штыков и сабель706.

Вряд ли правы те, кто утверждает, что Россия убежденно пошла за красными и не поддержала белых. Приведенные выше примеры красноречиво свидетельствуют о том, что именно белые в народе считались сторонниками законности и порядка, любое отступление от идеала, расхождение идеи и ее реализации на практике, вменялось им в вину. Что касается красных, то у них, в народном понимании, слово и дело не расходились, и если был обещан расстрел, то он неотвратим. Красных поддерживали, опасаясь репрессий или увлекшись их демагогическими призывами.