Чернокнижник 2
Шрифт:
– Секиру дуэргара вам в жопу и провернуть сорок раз до характерного щелчка! – ору я на своих бойцов. – Шелудивую гоблиншу вам в постель и вегетарианскую диету светлых эльфячьих выблядков на стол… Навечно!
– Орет, – деловито заметил Нерг. – Значит, жить будет.
– Если мы вообще отсюда выберемся…
– Верно, Вентар. Эй, Кайр, хватит ругаться, у нас тут не дворцы Ллос, а полная куча драконьего помета. Давай уже, приходи в здравомыслящее состояние.
– Что случилось? – спрашиваю я у Нерга уже на полном серьезе, окончательно стряхивая с себя последствия отката.
– Равновесие. Нас заблокировали.
Интерлюдия
Преддверие Хаоса
На сей раз преддверие Хаоса встретило Фалль не обычной простотой – интерьер зала напоминал рыцарскую обитель. Доспехи вдоль стен, клинки всех форм и размеров, несколько гобеленов. Лишь колодец удивлял, исторгая из себя расплавленную сталь, рассыпающуюся огненными искрами под потолком.
И рядом с колодцем стоит Артас, скрестивший руки на груди, с улыбкой взирающий на вышедшую из портала Фалль. Довольный, явно высоко оценивающий недавно завершившийся визит своей помощницы в обитель Фрейи.
– С возвращением тебя, Фалль, – улыбается бог Хаоса. – Как видишь, мое незримое присутствие рядом с тобой не оказалось лишним, наша вынужденная союзница оказалась довольно коварной.
– Слабо сказано! Она же хотела стереть часть воспоминаний. И заклятие было сильное, не уверена, что я бы смогла противостоять ему. Но как, почему? Ведь она обычная богиня, каких в Веере много.
– Ты недооценила свою недавнюю собеседницу. Она только КАЖЕТСЯ обычной богиней, но ее суть более сложна. Да, Фрейя не обладает властью вне своего мира, но вот силы ее основаны не только на исконно принадлежащей мощи, но и на кое-чем другом, более тонком и эфемерном.
– Это на чем?
Не дожидаясь ответа на заданный вопрос, красотка сотворила прямо посреди зала нечто похожее на дамский будуар, где и обосновалась со всем комфортом. Проще говоря, распростерлась на кровати в весьма вольготной и соблазняющей позе. Артас же, давно привыкший к особенностям своих помощников, отнесся к ситуации философски. Смешивать дело и нечто совсем иное… не любил. В разные промежутки времени – это да, но никак не параллельно.
– Хорошее зрелище, эстетически радующее, – ухмыльнулся бог. – Только я тебя давно знаю, сексапильная ты моя. Так что я поблизости присяду и, на тебя любуясь, отвечу на ранее заданный вопрос. Сила Фрейи… В давние времена она ходила в фаворитках у моего соперника, Арагорна. Как ты понимаешь, подобное положение дел не могло не сказаться на ее причастности ко многим делам и делишкам моего соперника по Игре. И награда была соответствующая.
– Поэтому и заклятие оказалось таким сильным…
– Правильно мыслишь. И заметь, она действительно хочет стать нашей союзницей. Да, это действие вынужденно, Фрейя идет на это лишь в стремлении защитить Мотлейхейм, свой мир, от возможной участи стать очередным полем битвы между Порядком и Хаосом. Что же до «плавного перехода», то это не составит особого труда. Нэки, населяющие его, мне очень пригодятся. Своеобразный народ, среди которых есть действительно гениальные алхимики и мастера амулетов.
Артас аж прищурился от удовольствия, представляя себе неплохие перспективы. Не завоеванный мир, не жестко измененный,
Ему и останется всего ничего – постепенно скорректировать влияние хаотической энергии. Сам мир уже будет под его патронажем, но вот эманации Хаоса будут нарастать не только постепенно, но и постоянно варьируясь. Зачем? Чтобы вырастить из будущих поколений людей-кошек нечто больше, чем просто алхимики. Хаос щедр, своим протеже он может даровать новые силы. А тем более изначально магическим существам, к коим вполне можно отнести и весь народ нэко.
– Командор, а что насчет того, кто может вам помешать? – отвлекла Артаса от приятных мыслей Фалль. – Того, о котором Фрейя говорила: «…преданный, навеки заключенный, сможет остановить вторжение Хаоса».
– Лофт… Таково имя этого действительно преданного, навеки заточенного в надежную тюрьму бога. Он набирал силу, становился близок к тому состоянию, когда просто бог переходит на промежуточную ступень. Оттуда возможен рывок и к таким созданиям, как мы с Арагорном. Неудивительно, что он занервничал. И среагировал так, как велела ему его… душа.
– Низвергнуть и заточить сильного бога, – хмыкнула Фалль, играясь с ниспадающей на глаза прядью волос. – Тюрьма должна быть серьезной, надежно защищенной от любого вторжения.
– Замкнутый сам на себя мир. Стража, поставленная раз и навсегда. Туда не сможет войти без боя никто – ни союзники Арагорна, ни его противники. Мой соперник прикрыл тылы. Но сейчас допустил ошибку самим фактом интереса к поверженному и преданному. Лофт ведь не считал Арагорна врагом. Вот и открыл на миг никем не защищенную спину.
На лице Артаса появилось совершенно искреннее пренебрежение. Бог Хаоса всегда был готов убить, ударить врага в спину из-за угла, причем желательно чужими руками. Но по отношению к тем, кто считает тебя союзником, единомышленником… Нет уж, превыше всего он ценил собственный душевный комфорт. Ну а совершенная подлость, пусть о ней знаешь только ты сам… Некоторым личностям будет достаточно одного этого для превращения жизни в вечный ад.
– Некрасивое поведение…
– Да, Фалль, и это ты даже преуменьшаешь. Только для него цель всегда оправдывала средства. В этом мы и отличны. Вот и теперь противостоящий нам Игрок решил сделать своей игрушкой еще одного жителя Земли, подсаженного в тело нэки.
– Я слышала это, – подтвердила Фалль, перевернувшись на живот и подперев голову ладонями. На пришедшую в полный беспорядок одежду она не обращала никакого внимания. – Я обозвала ту девушку «игрушкой», Фрейя сразу так вскинулась! А понимала, что Игрок ей вволю наиграется. Он сейчас зло-обный после чувствительных поражений.
– Пусть злобится. Тем самым он лишь подтолкнет ту девушку-кошку на нашу сторону. Не удивляйся, – подмигнул Артас своей помощнице. – Эту партию он так старается проиграть, что мы непременно доставим ему подобное «удовольствие». Если он только попытается сломать землянку, подселенную к тому же в тело нэки… Приятные ощущения гарантированы. Ну а я, в свою очередь, сведу с ней нашего общего знакомого.