Чернокнижник. Черная Месса
Шрифт:
— Я применял телекинез, — неожиданно вспомнил Алекс.
Нет, не то чтобы он что-либо в принципе забывал, но информацию, хранящуюся в недрах бездонной пропасти его памяти еще и использовать надо. Так что именно такое "использование" Алекс и именовал воспоминанем.
— Вот именно об этом я тебе и толкую! — вновь каркнул Керк, перелетая с дивана на какую-то деревяшку. — Не взирая на мое к тебе безграничное расположение, — Дум скривился от слишком явного сарказма. — Ты сейчас находишься где-то на уровне Практикующего. И это за сколько? За два дня? За два, чертовых, дня,
— Не ворчи, — отмахнулся Алекс, убирая палец с курка и устраиваясь в углу поудобнее. — Тут неизвестно доживу ли до пятницы, а ты все про отдаленное будущее.
— Отдаленное, — передразнил Керк. — О чешуйки Змея, мне достались "глаза змеи".
Алекс прыснул. Надо же, у говорящей птицы получалось каламбурить лучше, чем у человека.
— Кстати, если ты не знаешь, — Дум решил добить собеседника. — То за мной еще и Искариоты охотятся.
Настолько грязных ругательств Алекс никогда не слышал. Не будь у него идеальной памяти, он бы обязательно их записал.
— И что ты планируешь делать? — спросил Керк.
— Не пытайся — я не такой дурак, как ты думаешь.
— Ну давай, удиви меня.
Алекс вздохнул и помассировал переносицу.
— Я уже понял, что в Ковены и Гильдии мне вход заказан.
— Смотрите-ка! — воскликнул Дух. — Оно еще и соображать умеет!
Дум проигнорировал выпад птицы и продолжил:
— Возвращаться к Локсли и Джин у меня большого желания нет. Сотрудничество с Искариотами — про это даже думать не хочется. Остаются оборотни… как ты вообще про них узнал? Я их, если исключить сцену в баре, в принципе не видел.
— Конечно не видел, — кивнул Керк. — Хищник всегда ведет себя так, чтобы жертва его не замечала.
— А оборотни они как — очень, ну, как сказать — агрессивны?
— Младенцев не едят и девственниц не жрут, если ты об этом. И вообще — хватит мыслить категориями детских страшилок. Ты в двадцать первом веке! Нежный филейный кусочек стройной леди лучше видеть в своей постели, а на столе — хорошо приготовленный бифштекс.
— Это радует, — Алекс облегченно выдохнул. — Остается надеятся, что в роли бифштекса выступлю не я.
— Змеиный яд, — судя по физиономии (и как у птицы вообще может быть "физиономия"!) Керк в очередной раз выругался. — Ты обладаешь "Черной Мессой" — самыми черными знаниями этого мира. Проклятье, до они чернее задницы самого Люцифера, чтоб ему горелось в Аду!
— Немного, грубо, не находишь?
— А ты что, школьница, чтобы я с тобой церемонился?
— Туше, — кивнул Алекс. — Но, даже дай ты мне в руки ядерный чемоданчик, я все равно не знаю как им пользоваться. Смекаешь?
— Не коси под Воробья, малец, — Керк вновь осадил паренька. — Из тебя пират, как из меня святой Клаус.
— Надо же, Дух Закона увлекается кинематографом, — пропыхтел Алекс, укладываясь поудобнее. Насколько это вообще было возможно сделать на холодном кафеле.
— У всех свои интересы.
Дум не видел, но Дух, если мог, то точно пожал плечами. Совсем как человек.
— Значит решено, — просопел засыпающий парень. — Утром пойдем искать оборотней.
— Они, скорее всего, сами тебя найдут, — хмыкнул Керк.
Хлопнули крылья и по стене проплыла большая тень от маленькой птицы — Дух вылетел в окно. Алекс засыпал, не зная, что назвал не всех своих преследователей. Все это время за ним следило еще несколько существ. И одно из них подбиралось все ближе и ближе, сверкая во тьме искрами кроваво — красных глаз.
Глава 4. Против всех
Алекс проснулся от страха. Дум за свою не очень длинную жизнь просыпался по разным причинам. Среди них были даже такие неприятные и постыдные, как мокрая постель в раннем детстве. Но от страха он не просыпался еще ни разу.
Ощущение было такое, будто его голову сдавил терновый венок, а сердце сжали ледяные, когтистые пальцы. Алекс вскочил, обнаруживая себя в кромешном мраке. Это была не та, обычная тьма, робко заглядывающее в помещенее, еще недавно освещаемое холодным, электрическим светом. Нет, это был именно мрак. Густой, липкий и вязкий. Даже воздух в нем был похож на холодную смолу.
Стоило только вдохнуть и легкие наполнялись неприятной жижей, а грудная клетка сворачивалась тонкой ниточкой. Воздух вырвался сквозь крепко сжатые зубы и уши прорезал неестественный свист.
Дрожащей рукой Алекс нащупал рукоять пистолета. Словно дубина пещерного человека, она немного успокоила, внушая человеку чувство собственной силы. Вот только эта сила никак не могла повлиять на две красные точки, горящие по ту сторону давно разбитого стекла.
Сквозь жадный до крупиц света мрак, Дум различил силуэт. На уровне подсознания, парень ощутил, что тот никак не может принадлежать обычному человеку. Черт, да и не обычному тоже!
— Кто ты такой?! — как можно громче крикнул Алекс, беря красные глаза на мушку.
Нечто не отвечало. Оно лишь медленно приближалась, напрочь игнорируя стену из бетона и кирпича.
— Я буду стрелять!
Большим пальцем взведя курок, Дум положил указательный на скобу рядом со спусковым крючком.
Из очертаний, отдаленно напоминающих рот, вырвалось облачко пара. Неестественно длинные руки потянулись к горлу Дума и тот непроизвольно зажмурился.
— Только не вздумай стрелять, наркоша!
Крик привел Алекса в чувства и когда тот открыл глаза, то все исчезло. Мрак сменился все той же робкой тьмой. Расчерченная лучами света, испускаемых фонариками, она побитой собакой скулила вокруг двух силуэтов. На сей раз у Алекса не возникало никаких сомнений, что те принадлежать людям.
Вот только в данной ситуации он сомневался, что рад этим гражданам больше, чем той непонятной твари. Черные фуражки, серебрянные звезды на груди и пистолеты, наведенные на Дума. Только сейчас Алекс понял, почему в заброшенном здании не было ни одного бомжа — сюда регулярно наведывались копы.