Черные Ангелы
Шрифт:
В это время небо расцвело ослепительно ярким белым огнем. На горизонте показалась темная точка, за которой тянулся коптящий дымный шлейф. Точка увеличивалась, превращаясь в стандартную спасательную капсулу армейского образца. Летательный аппарат завис на мгновение и рухнул на окраине древнего города. Еще через пару минут раздался взрыв, сноп огня, и в небо поднялось черное грибоподобное облако.
Вета очнулась от грохота на окраине города. Александр! Неужели он погиб? Да что за суматоха там? Девушка торопливо умыла лицо, спешно оделась и выскочила из палатки. Сказать, что вокруг царил хаос, не сказать ничего.
– Вета! Поможешь мне! – тоном, не терпящим возражений, сказала неожиданно возникшая, как из под земли, Тетис, - Все будет с твоим мужем нормально, но сейчас ты нужна здесь. Надеюсь, мои слова доходят до твоего сознания?
Янтарийка рассеянно кивнула, бессильно присела на лавку возле стола, автоматически налила в чашку остатки холодного чая и, с долей отвращения, выпила. Ей то, что делать? Эта дохлая принцесса, если это не бред, точно не даст покоя. И кем, вернее, чем она тогда станет? Что она хочет забрать у Веты? Душу? Тело? Орихалк! Проклятый металл и проклятое украшение! Надо от него избавиться! А как? Вете на мгновение даже показалось, что она слышит ехидный смешок Дочери Повелителей Неба.
Попыталась разжать браслеты кухонным ножом, валявшимся на столе, но только до крови расцарапала кисть и раздраженно швырнула орудие на стол. Так не пойдет. Растерянно взяла в руки медальон, теребила его пальцами, рассматривая изображение Посейдона - мрачноватого бога землян. Помолиться может этому богу? Уж ему-то, наверняка, подвластен орихалк, священный металл атлантов. Но как ему молиться?
Виктор, один их аспирантов, выбежал из палатки с киркой, перехватив ее словно топор, растерянно взглянул на Вету и побежал на окраину города, откуда поднимался густой дым. Герой! Девушка мрачно усмехнулась. Она помнила набег на деревню, где когда-то родилась и жила с родителями. Страшно, и совсем никакой романтики с героизмом. Мама тогда уже давно умерла, а отец вернулся с похода, еле после пути с седла слез. Раны заживали медленно, годы давали свое и хорошо давали, даже встать мог с трудом, а ведь совсем недавно был лихим воином. Враги налетели ночью, когда все уже спать легли. Родитель ее запер в погреб, а сам… Откуда у него только силы взялись! Да, что говорить! Когда рано утром выбралась из развалин дома, то увидела окровавленное тело отца. Он лежал в грязи, сжимая в руке обломок меча. Вокруг лежали тела врагов. В большом количестве! А отец все так же крепко сжимал рукоять меча. Даже вытащить не смогла оружие, а хотела на память взять. Так ее и обнаружил отряд королевской стражи. Сотник отряда в тот же день ее переправил к дяде Джаду, потом даже сватался, однако не получилось уговора, и свадьба не состоялась. Иначе бы она сэра де Браса так никогда и не встретила бы! А если бы и встретила, то о любви не было и речи! Вета грустно улыбнулась своим мыслям.
Благодаря стараниям Ольгерда, суматоха в лагере прекратилась. Конечно, жаль рейнджеров, но в шортах и с киркой лезть туда, где плавился песок, явно не следовало. Виктор порывался пробраться через защитное поле, но его мягко отбросило в сторону. Отделался шишкой на лбу и содранной кожей на локте. По обоюдному согласию с Ольгердом, начальник экспедиции отправил часть молодежи помогать дядюшке Биллу, консервировать оборудование, другая часть уже который раз сортировала находки, сверяя описи, девушки вместе с Тетис хлопотали на кухне. Отцы-командиры же переместились в палатку Сарояна, чтобы найти выход из создавшейся ситуации.
– И так, у кого есть умные мысли? – начал Сароян, - Милита! Есть связь?
– Коннект отсутствует, - ответил сухой механический голос.
Все прекрасно понимали, что в этой ситуации выбраться без посторонней помощи с планеты невозможно, но так хотелось верить в благоприятный исход. Всегда надеешься на лучшее, такова уж натура человека.
– Припасов хватит на полгода, - ответил вечно хмурый доцент Калинов, - Отсидимся в том, что мы условно называем «дворцом». Периодически будем посылать сигнал бедствия. Наше исчезновение, надеюсь, вскоре заметят и пришлют помощь.
– Так, хорошо! – кивнул мсье Серж, - Ольгерд! Твое мнение?
– Ну, я-аа! – начал доцент, но увидев нервное движение профессорской руки, начал говорить без акцента, - Можно поступить и так, хотя до окончания экспедиции еще целый месяц, так что лучше и безопаснее всего пересидеть в укрытии. Мнение Леонарда разумно, но может, удастся связаться с Патрулем или Рейнджерами?
Голограмма Милиты недовольно закатила глаза, вздохнула динамиками и отключилась, переводя систему в режим ожидания.
* * *
Александр очнулся от резкой боли во всем теле, словно его долго и с явным усердием колотили палками. Перед глазами танцевали радужные круги, хотелось пить так, как никогда до этого, даже с самого тяжкого похмелья. И куда его занесло на этот раз? И чего все такое красное? Зрение постепенно пришло в норму, и Гривину показалось, что он по странному стечению обстоятельств попал в древний черно-белый немой фильм времен Чарли Чаплина. Немой фильм? А что еще можно подумать, если хочешь сказать слово, а у тебя только рот открывается, но ни одно слово не срывается с губ. И где, интересно, Диего? А вот и он! Да, братец, тебе явно хуже, чем мне. Бывший рейнджер сидел у противоположной стены и, судя по всему, был без сознания.
Холодно, особенно для такой жаркой планеты слишком холодно, даже тело покрылось «гусиной кожей». Естественно. Неизвестные тюремщики отобрали одежду и поместили свою добычу пусть и в сухой, но холодный подвал разрушенной башни или куда подальше. А почему нельзя встать? Александр попробовал поднять руку, но не смог пошевелить даже пальцем. Негодяи синемордые! Видно накачали какой-то дрянью и превратили в тряпичную, бессильную куклу. Это лучше любых наручников или колодок. Лихо! Когда-то его учили бороться со всякой гадостью, которой тебя могут накачать. Но для начала надо собраться с мыслями.
Зажегся свет, показавшийся ослепительным после полумрака, и опять перед глазами разошлись радужные круги. Александр закрыл глаза, привыкая к новому освещению. Неприятности следует рассматривать со всей тщательностью, какая только возможна - глядишь и пригодится. А вот и, собственно, начало этих самых неприятностей. Замшелая стена разъехалась, пропуская в узилище двух синелицых стражников в странных доспехах и лысого человека, одетого в серебристое подобие римской тоги.
«Сенатор»!
– мысленно окрестил человека в тоге Гривин, пытался услышать речь, но видел лишь движение губ и властные жесты правителя. Не слышу, не говорю, но… «Мыслю – значит существую!» При этой мысли Александр усмехнулся, и улыбка не осталась незамеченной. «Сенатор» склонился возле пленника и худой, с невероятно гибкими пальцами, рукой стал водить по лицу. Ладонь была прохладной и скользкой, отчего возникло ощущение контакта с лягушкой. Человек удовлетворенно кивнул и подошел к Диего. Химик, судя по всему, тоже очнулся.
А вот этого не ожидал никто. Неожиданно рука Борхеса взметнулась к горлу человека в тоге. Впрочем, попытка взять заложника не удалась, синелицый стражник, доказав, что не зря получает жалование, стремительно коснулся своим шестом ноги пленника, тело дернулось и неподвижно застыло у стены. «Сенатор» покачал головой, нахмурился и вышел из камеры. Стена задвинулась, яркий свет погас, и помещение погрузилось в полумрак.
Ощущение времени исчезло, словно остановилось, замерло, прекратило свой бег. Александр чихнул и, что удивительно, услышал собственный чих. Значит, слух постепенно вернулся, как и способность говорить.