Черные боги Галактики
Шрифт:
Да, он был совершенно прав. Двери, закрывающей дорогу внутрь базы, на месте не оказалось. Вместо нее в стене зияла огромная неровная дыра. И никаких трупов рядом. Значит, два десантника и его сержант вместе с пленным уже внутри. Стоит поторопиться.
Покрепче сжав в руке револьвер и пошатываясь, Арсис поплелся по туннелю, то и дело приваливаясь плечом к бетонным плитам. За ним вдоль стены по серому бетону протянулся бурый след. Только это была не кровь. Это истекал маслом его скафандр, внешняя оболочка которого была пробита в нескольких местах… Арсиса передернуло. Еще чуть-чуть – и сервомоторы скафандра заглохнут, вся эта махина
«Вот тогда берите меня тепленьким»…
Нет уж, не дождетесь… Ткнув кончиком языка кнопку, он включил сигнал к атаке. По барабанным перепонкам ударил привычный ритм Марсельезы, и тело выгнулось, напряглось, словно наливаясь новой жизнью.
– За Республику, за Корсиканца, – пробормотал он пересохшими губами и шагнул в проем выбитой двери.
В шлюзовом модуле никого не было. Похоже, это не главный шлюз базы… а какой тогда главный? Кроме трех одноместных шлюзов, никакого другого входа не видно… Каким образом сержант и десантники вместе с пленным перебрались на другую сторону? Арсис попытался ответить на этот вопрос, но понял, что просто не в состоянии сейчас об этом думать. Втиснувшись в открытый шлюз, он переключил соответствующий ручки. Дверь за спиной закрылась с тихим шипением. Словно змееящерица, затаившаяся в траве и готовая в любой момент ужалить… «Нет тут никаких змееящериц, – одернул себя Арсис. – Никаких нет ползучих гадов, кроме уэнов!»
Первое, что он увидел, когда открылся внутренний люк, оказалось неподвижным телом. Гуманоид… Раньше он видел уэнов только на картинках, и вот теперь…
Гуманоид был мертв. И не просто мертв, – его распяли на стене, прямо напротив шлюзов. Руки его, сильно напоминающие человеческие, пробиты в запястьях монтажными скобами, намертво прикрепившими их к стене. Ноги скрещены, обе ступни пригвоздила к шершавому бетону еще одна скоба. Лысая голова с огромным носом, больше напоминавшим птичий клюв, завалилась набок и увенчана венком из колючей проволоки. И кровь… Потеки ее сползали по стене, собирались в лужу на бетонном полу.
Арсис никогда не считал себя человеком религиозным. Религия слабо касалась его… именно касалась, как касается в толпе случайный прохожий. Он принес клятву Папе Ново-Парижскому, когда поступал на службу. Каждый раз перед приемом пищи в подготовительном лагере все служащие под руководством армейского капеллана читали «Отче наш». Арсис регулярно исповедовался, соблюдал посты. Никогда не имел дело с немногочисленными сектантами, исповедовавшими культ Разума.
Но что касается веры… С этим сложнее…
Однако увидев богосквернящую пародию на распятие, Арсис почувствовал, как откуда-то изнутри волной поднимается неудержимая ярость. Кто бы это ни сотворил, он ответит за кощунство. Уэны уэнами, война войной, но безнаказанно глумиться над одном из столпов культуры Республики никому не позволено…
«Только попадись мне, гад!» – думал Арсис, решительно направляясь к сердцу базы.
Несколько раз он пытался вызвать сержанта, но слышал лишь треск помех. Не страшно. Его заранее предупреждали, что внутри базы связь не действует, – стены полностью экранировали все сигналы.
«Интересно, зачем вообще была создана эта база?»
Мысль кольнула, точно иголочка, и осталась сидеть занозой.
Конечно, старшим гражданам виднее… И все же? Зачем было создавать такую крепость на окраине системы Республики? Для защиты от уэнов? Нет, судя по древним бетонным плитам и расходящимся
Арсис поймал себя на том, что остановился. Хватит рассуждать. Кто он такой, чтобы задумываться о таких вещах? Маленький винтик в машине революции. Он должен четко знать свое место, выполнять поставленные перед ним задачи, а размышлять, зачем и почему, ему не положено. Он солдат. Он присягнул на верность Корсиканцу.
Металлическая стена, к которой привалился десантник, напоминала сетчатую решетку. Под сеткой бесконечно длинными змеями извивались трубы. Система жизнеобеспечения… Марсельеза снова загремела в ушах, не давая сосредоточиться. Да и о чем сейчас думать? Нужно идти вперед и убить врага. И все!
Распрямляясь, Арсис услышал неприятный щелчок. Окончательно вышли из строя сервомеханизмы левой руки, и она повисла, как плеть. Десантник попытался согнуть руку, но она замерла, словно окаменела. Сервомоторы сдохли, будь они неладны…
Ладно, все ерунда. Вперед! Вперед!
Ненависть, взращенная на агитационных роликах о зверствах уэнов, снова подняла голову. Пальцы правой руки конвульсивно сжали пистолет. Стоит ему обронить оружие – и уже не найдется сил, чтобы нагнуться и подобрать его с каменного пола…
Шаг, еще шаг вперед.
Охнули пневмоприводы, раздвинулись двери, и Арсис оказался в просторном зале. Вот он – центр управления, сердце базы. Одного беглого взгляда хватило, чтобы сориентироваться. С десяток обожженных обезображенных трупов, два пленника у дальней стены и живописная группа посредине. Сержант сидел на ком-то верхом, в то время как другой противник, судя по всему человек, с непропорционально большой головой, накинув молекулярную петлю, пытался задушить десантника.
Арсис выстрелил, но, судя по всему, не попал. Хотя… как можно было не попасть! Тем не менее, тыквоголовый все сильнее и сильнее сжимал нить на горле сержанта. Та уже давно прорезала броню скафандра и, похоже, сдавила внутренний защитный воротник. Арсис видел, как налилось кровью лицо командира, как выпучились глаза, вылезая из орбит.
В два прыжка он оказался рядом и взмахнул «парализованной» рукой. Череп тыквоголового не выдержал и лопнул, словно перегнивший фрукт. Кровь и мозг забрызгали лицевой щиток, на миг ослепив Арсиса. Сержант повалился ничком, – молекулярная нить на горле управляла им, точно марионеткой. Второй противник, почувствовав это движение, рванулся, и падение превратилось в кувырок. Раздался грохот: закованное в бронескафандр тело врезалось в основание ближайшего компьютерного стола и замерло на полу неподвижной грудой. Тыквоголовый, точная копия убитого, начал подниматься с пола.
Арсис различал лишь туманные силуэты. Однако инстинкты – а может, некое шестое чувство, выработанное долгими тренировками, не подвело. Рука сама вскинула револьвер и нажала на спуск.
Бах!..Отдача. Поворот барабана… Бах!
Три пули припечатали тыквоголового к полу, а ствол уже разворачивался в сторону пленных, которые неподвижно сжались у стены. Спроси кто-нибудь Арсиса, он никогда бы не сознался, каких усилий ему стоило остановить собственный указательный палец, лежащий на спусковом крючке. Не довести до конца крошечное поступательное движение, рождающее восхитительное чувство всесильности. Бах! – и враг повержен. Бах! – и его мозги разбрызганы по стене, а лицо из маски ужаса превращается в кровавое месиво…