Чёрные Гавайи
Шрифт:
Список вещей, о которых нам надо было поговорить, рос в геометрической прогрессии.
Блэк бросил на меня очередной беглый взгляд.
Поскольку на нём были надеты солнцезащитные очки, этот взгляд сложнее было прочесть.
— Вам что-нибудь нужно? — спросил Питер, притворяясь, что не замечает затянувшегося молчания.
— Я так не думаю… — начал Блэк.
— Перчатки, — выпалила я.
Они оба посмотрели на меня.
Игнорируя их пристальные взгляды, я продолжала своим докторским тоном.
— Хирургические перчатки, — пояснила я. — Ещё оградительная лента. Герметичные пакеты
Но теперь Яррик улыбался, поднимая ладонь.
— Конечно. Конечно. Прошу прощения за мою глупость. Я поручу Гордону всё организовать. Он глава моей службы охраны, — добавил он. — Раньше тоже работал офицером полиции. В отделе убийств.
— Тогда неплохо было бы, если бы он пришёл сюда, — сказала я.
— Конечно, доктор Фокс. Я немедленно этим займусь.
Яррик подмигнул Блэку.
То, как он сделал это, говорило мне, что делалось это и для меня, и для Блэка.
— …Я забыл, что твоя жена была копом, — с улыбкой добавил миллиардер и оборонный подрядчик с мальчишеским лицом.
Я не потрудилась его поправлять.
— Я оставлю Кеона с вами двоими, — добавил Яррик. — Как только Гордон придёт сюда, он возьмёт на себя руководство остальным персоналом. Не волнуйтесь, — сказал он, взглянув на меня. — Я скажу ему, что вы — мои представители, он будет делать всё, что вы скажете. Что касается материалов, Гордон позаботится и об этом. Он знает, что вам может понадобиться.
Помедлив, он посмотрел прямо на меня.
— Прошу… дайте мне знать, если вам что-либо понадобится, доктор Фокс. Вы и ваш муж оказываете мне колоссальную услугу. Мои ресурсы всецело в вашем распоряжении.
Подумав об этом, я окинула взглядом пляж.
Я вновь остро осознавала запах.
Резкий запах горящей краски, пластика и стекловолокна выделялся сильнее всего, практически заглушая более деликатные запахи, даже те, что исходили от океана. Я нахмурилась, осматривая почерневший остов того, что осталось от этой стороны лодочного сарая, а также куски горящих и обугленных материалов, усеивавшие пляж.
— Ага, — произнесла я, хмурясь. — Мы дадим вам знать.
Глава 10
Ты должен им сказать
— Эй! — резко произнесла Энджел. — Прекрати! Слезай оттуда!
Вопреки своему раздражению, ей пришлось усилием воли сдержать смешок, когда он повернул голову и посмотрел вниз с озадаченным выражением лица.
Он продолжал свисать из дыры в её потолке, слегка покачиваясь и остановившись на полпути, так и не забравшись до конца в квадратный проём.
Даже с этими странными, похожими на белые кристаллы глаза, он так сильно походил на её друга, что она вынуждена была поджать губы, упрямо отказываясь даже улыбнуться.
— Спускайся, — сурово сказала она, показав на пол. — Немедленно, Ник. Иисусе. Да что с тобой не так?
— Ты сказала, что убрала наши старые доски для сёрфинга, — сказал он с удивлением в голосе. — Когда мои родители больше не могли хранить мои доски, ты сказала, что убрала их сюда, со своими. Я же помогал, мать твою…
— Помогал? — она хмыкнула. — Помогал разносить мой дом в клочья, хочешь сказать?
С дивана донёсся смешок другого мужчины.
Энджел сердито посмотрела на него, показывая на него следующим.
— Ты не помогаешь, — сообщила она видящему, который сидел со скрещёнными ногами на её диване с тканевой обивкой; дремлющий чёрный ирландский волкодав занимал большую часть его коленей. — Ты должен нянчиться с этим цирком. А не давать ему добро громить мой дом.
— То есть, теперь я громлю твой дом? — Ник хмуро смотрел на неё, свисая из дыры в потолке, с которой он так и не спустился. — Серьёзно? Я пробыл здесь от силы двенадцать часов. Что именно я разгромил? Я ничего не ем… ничего такого, что захотела бы ты сама, — добавил он, когда Энджел наградила его выразительным сердитым взглядом. — Я помыл посуду! — продолжил он всё таким же раздражённым тоном. — Твою посуду, позволь добавить… хрен знает какой давности, но, видимо, оставшуюся здесь с тех пор, когда вы с Ковбоем ещё не переехали в Южную Калифорнию. Ты не хочешь знать, какое мерзкое дерьмо мне пришлось отскребать с кое-каких предметов. Чёрт, я не желаю знать, чем это было изначально…
Даледжем издал очередной фыркающий смешок.
Энджел сердито посмотрела на него.
— Заткнись. Я серьёзно, Джем.
Даледжем слегка оскорблённо вздохнул, поднимая ладонь и наклоняя её определённо в манере видящих.
— Чего ещё ты от меня хочешь? — пожаловался Ник. — Мне следующими окна помыть? Или отдраить швы между кафелем в ванной?
— Ну, раз уж ты предложил, — прорычала Энджел.
Джем снова засмеялся, и Энджел наградила его испепеляющим взглядом.
В этот раз видящий заговорил, ни капли не смущаясь её гневного взгляда.
— Это ты сказала ему, что он может пойти и покататься на доске, сестра, — напомнил ей видящий. — Ты же не думала, что он посчитает это предложение гипотетическим, нет? Вампиры не спят. Он весь день проводит взаперти… и честно говоря, ему надо выбираться на улицу. Ему нужны физические нагрузки. Ему небезопасно бродить по улицам Сан-Франциско сейчас, когда мы можем наткнуться на патрули Блэка или кого-нибудь похуже. Не говоря уж о том, что ты не хочешь, чтобы он охотился… а его инстинкты твердят ему именно об этом…
Щенок на коленях Джема завозился, наполовину скатившись с его бёдер.
Сам себя разбудив, он тут же поднял косматую голову.
Он поморгал, окидывая комнату взглядом заспанных глаз.
Затем щенок чихнул, широко раскрыв глаза — может, от ощущения падения, которое заставило его запаниковать, а может, потому что Джем говорил так близко к его ушам; может, от тона Энджел, а может, просто потому, что его щенячья дрёма подошла к своему естественному завершению.
Какой бы ни была причина, пёс явно решил, что он что-то упустил, и тут происходит нечто захватывающее.