Черные начала. Том 10
Шрифт:
И именно это чувство заставляло держаться от неё подальше, потому что в такой ситуации, когда ты понимаешь, что человек перед тобой не настоящий, чувство было совсем не к месту. Словно на тебя пытались воздействовать, чтобы поймать в ловушку.
— Тебе всегда было плевать на других… — вытерла Ки слёзы с глаз.
— Это не так.
— Ты думал о себе и опоздал, а теперь хочешь явиться ко мне, словно принц на белом коне, и спасти? Когда у меня уже другая жизнь и ты мне не нужен, так? — негромко спросила она, и от её печали не осталось и следа. — Ты бросил меня, как
Она сделала ко мне шаг, и я вновь отступил назад.
— Я забыла тебя. Я даже не знаю, кто ты, Юнксу. Юнксу, а кто ты?
— Юнксу.
Кажется, даже призрак немного притупил от моего ответа.
— И… ты думаешь, что ты мне нужен? У меня есть всё, что угодно, и я не вспомню ни тебя, ни наши дни. Ты для меня пустое место. Я тебя не жду и убью, едва ты появишься на моём пороге, если так скажет Вьисендо, ведь теперь я…
Меч срезал её голову так, будто ту ничего и не держало. Черепушка малышки Ки отлетела в сторону, ударилась глухо о стену и укатилась в угол. Её тело ещё несколько мгновений стояло на месте, прежде чем упасть, как кукла с обрезанными нитями.
— Не от призрака мне это выслушивать, — ответил я, взяв себя в руки. — Может я и боюсь, что превратился в неуловимого Джо, но по крайней мере я буду уверен, что с ней всё хорошо.
С этими словами я переступил тело подделки и направился в коридор искать другой выход.
— А если с ней всё плохо? — неожиданно раздался голос за моей спиной, заставив меня обернуться. — А что, если она мертва? Может им нужна была не она, а то, что в ней скрыто?
Отрубленная голова малышки Ки смотрела на меня из угла комнаты, в лучших традициях фильмов ужасов исказившись в жуткой мстительной улыбке, которая никак не соответствовала её лицу.
— Она ведь мертва много лет, и ты это знаешь, Юнксу. Твоя малышка Ки мертва, став частью чего-то большего, чем просто желание власти. Ты так сильно опоздал, что уже ничего не изменишь! И где-то в душе ты это понимаешь.
И голова мерзко захихикала, вызвав только одно желание — пнуть её подальше в угол. Но вместо этого я просто двинулся своей дорогой, стараясь не принимать её слова близко к сердцу. Если не доказано, то плевать, что сказано, хотя подобные мысли меня посещали.
— Но ты не беспокойся, ведь очень скоро вы с ней встретитесь, ты ведь знаешь об этом, да? Чьи-то часики-то тикают. Юнксу, погоди, куда ты уходишь? А разве ты не хочешь поздороваться со своим старым другом? — раздался её весёлый голос за моей спиной.
Со своим старым другом?
Честно говоря, я ожидал увидеть немного другое, когда обернулся, уже предчувствуя пакость мирового масштаба, однако даже несмотря на то, что я ошибся, меня не разочаровали.
Голова и тело Ки неожиданно начали… двигаться. Не просто двигаться, это выглядело так, будто внутри них что-то зашевелилось, что-то типа щупалец или червей начало разрастаться. Под сумасшедший хохот отрубленной головы они становились всё больше и больше, готовые в любой момент лопнуть…
Когда я просто развернулся и побежал по коридору.
— Он так хотел с тобой встретиться! Погоди, куда ты уходишь?! — раздался визгливый смеющийся голос, после чего…
Хлопок. Будто лопнул шарик.
И коридор наполнили хихиканье и истерические смешки, ничем не отличающиеся от звука, с которым рвут плоть, под сопровождения целого оркестра оглушительного звона маленьких колокольчиков, от которых хотелось кричать.
Старый друг из кошмаров вышел на охоту, обдав мою спину леденящим душу холодом.
Я выскочил на перекрёсток и побежал прямо по направлению к выходу, мчась по бесконечным каменным коридорам, которым было не видно ни конца, ни края. Где-то здесь, где-то здесь должен быть…
Выход.
Но вместо него я выскочил к другому пересечению туннелей. Лихорадочно огляделся и, подгоняемый ужасом со спины, свернул наугад.
И в этот момент я словил дежавю, будто уже бесчисленное множество раз убегал именно по этому коридору. Словно теперь я был в ожившем кошмаре, спасаясь от преследователя, который каждый раз почти нагонял меня в течение всех этих лет. Всё как во сне, где я всегда убегал, но не мог убежать. Как бежал и не мог убежать и сейчас, сколько бы ни пытался.
История повторилась.
Минуту, две, пять, двадцать… я бежал, но не мог скрыться в лабиринте, где каждый раз меня вот-вот что-то почти ловило. Я мчался по одинаковым коридорам, сворачивая то там, то тут, пытаясь удрать, спрятаться, затеряться от того, что одним своим видом могло разрушить твоё сознание.
И не мог.
Не мог сбежать.
Не мог… побороть? А почему бы, собственно, и нет, если это лишь испытание? Взгляните страху в глаза и поборите собственный ужас — так он сказал, верно? А что, если ужас остаётся лишь ужасом, не более? Что если…
Иногда надо просто взглянуть страху в глаза?
Я резко остановился, обернувшись назад…
И понял, что погорячился с выводами, когда меня обдало такой волной ужаса, что мозги в трубочку свернулись. Того быстрого взгляда хватило, чтобы осознать, что мне есть чего бояться. Тьма, наполненная красными угольками, словно глазами, и сотнями оскаленных зубов, искажённых лиц и всего, что может достать тебя во тьме.
Во тьме…
Но у меня есть свет, разве нет? Я могу дать настоящего света! И, к тому же, разве Люнь не говорила, что высоким уровням такое дерьмо уже не страшно? Это как если бы я не мог разбиться, но всё равно продолжал бояться высоты.
Обернуться или бежать?
Мне стоило огромных трудов принять решение, против которого бастовало абсолютно всё — от интуиции до инстинктов и даже самого тела. Ноги будто сами несли меня, и я едва не запнулся, когда заставил себя остановиться. Я бы хотел сказать, что на этот раз уже был готов попытаться устоять на месте и не убежать, но развернувшись лицом к кошмару по имении Хоудай…
Я получил в рожу порцию ужаса, словно гнилую вонь, что едва не завизжал.
И взглянул на это.