Черные начала. Том 13
Шрифт:
Не получится не значит, что я не попробовал сразу же, едва Зу-Зу провалился вниз. Однако у меня сначала получился овал, а потом получилась подобие круга, которое походило на него только если закрыть глаза и отвернуться в сторону.
— Да блин… — я бросил взгляд на улицу, откуда приближался конвой, и просто сбросил люк, и то, что его держало вниз, скрывая следы преступления. Следом спрыгнул сам и просто заделал проход камнем.
Будем надеяться, что они не знают точно расположение каждого колодца и не обратят внимание на то, что поверхность будет немного отличаться от обычной мостовой. Или
— Зу-Зу, тебе пора на диету, — фыркнул я, глядя на мохнатого, после чего окинул команду взглядом. — Всё, никого не забыли, ничего не забыли? Уходим.
— А-проход… — начала было Стрекоза.
— Новый сделаем.
— Нет-вдруг-они-заметят-что-ты-заделал?
— Уже ничего не исправишь, — я поднял голову, прислушиваясь к тому, как где-то на поверхности тарахтит и гремит броневик. Здесь его было особенно хорошо слышно. — Идёмте.
Как я и предполагал, канализация была здесь достаточно большой для того, чтобы мы смогли протиснуться здесь. Полукруглый потолок висел над небольшим каналом, который уже давно забило грязью, что не отличалась от камня. Захочешь — не прочистишь.
— Как-то я лазил по канализации, — подал голос Бао, идя впереди.
— И что? — сразу спросила Шонь.
— Ничего, просто вспомнил. Это было ещё с пятёркой моих друзей. Тогда мы пытались проникнуть в один храм, который мог хранить секреты поднятия на одиннадцатый уровень.
— Ты мне не рассказывал, — заметил я.
— Я же не могу пересказать тебе всю свою жизнь, что я провёл с ними, верно? Мы тогда были помоложе и более дерзкими, а они не такими ублюдками, как сейчас.
— Значит-ты-был-с-ними-знаком? — спросила Стрекоза. Ей-то он не рассказывал об этом.
— Да, был… когда-то. Мы побывали в разных местах, но так далеко мне как-то заходить не приходилось, конечно.
— А вы хоть добыли то, зачем полезли?
— Да.
Мы шли минут пять в кромешной тьме и тишине, иногда нарушаемой тарахтением сверху, но вскоре коллектор пошёл вниз, и все звуки стихли окончательно.
Это место было выложено из большого плохо отёсанного булыжника, очень плотно подогнанного друг к другу. Из стен то тут, то там торчали каменные небольшие трубы, из которых канализация из домов сливалась в главный коллектор. Если хорошенько приглядеться, то можно было даже заметить и полосу — уровень, по который поднималась когда-то вода, когда это город был обитаемым.
А теперь всё разрушалось. Местами булыжник с потолка успел выпасть, обнажив грунт. Кое-где стены и вовсе обвалились отчего земля частично засыпала туннель. Часть небольших труб, в которые можно было проползти лишь на четвереньках обвалилась.
Глядя на это место, у меня неизменно возникало ощущение, что мы не в коллекторе, а в каких-то древних руинах, проходящих где-нибудь под горами. Того и глядишь, выйдем в какой-нибудь каменный зал или что-то подобное.
Вскоре коллектор вывел нас на перекрёсток, где мы остановились. Мой внутренний компас уверенно показывал, что нам надо идти вперёд. Но Бао всё равно остановился, после чего достал свечку и зажёг её, наблюдая за пламенем.
— Что-ты-делаешь? — с любопытством спросила Стрекоза.
— Проверяет по ветру, где коллектор обрывается, — пояснил я ей.
— Ага, — кивнул он и спрятал свечу. — Это место идёт параллельно обрыву, как я понял, а значит слева от нас туннель должен обрываться и выводить прямо в расщелину. А значит ветер будет дуть слева направо — так можно проверять, что мы движемся в правильную сторону.
— И-мы-движемся-в-правильную-сторону?
— Пока да.
Мы пошли дальше.
Со временем туннель то расширялся, впуская в себя другие коллекторы, то сужался, разделяясь на несколько. Здесь мы определяли, куда двигаться, методом Бао — шли в соседний коллектор от того, из которого дул ветер. И очень скоро вышли в большое круглое помещение. Видимо что-то типа общего слива. Сюда же выходило по крайней мере около десятка коллекторов.
— Нам… — начала Шонь, подразумевая вопрос.
— Ну судя по ветру, те все туннели, что слева, выводят к обрыву, — огляделся Бао.
— И мой компас говорит то же самое, — кивнул я. — Значит топаем прямо.
— А как мы поймём, что подошли к переходу? — спросила Шонь.
Кстати, хороший вопрос…
— Так, ждите здесь, я сбега и посмотрю… — двинулся я к туннелю, что шёл перпендикулярно нашему. — Не уходите только без меня.
— Боишься-нас-потерять? — улыбнулась Стрекоза.
— Нет, боюсь остаться здесь один.
И надо сказать, что даже мне, с тринадцатым уровнем, с чутьём, которое могло обнаружить если не всё, то очень многое, было как-то некомфортно одному. Стены, едва я отправился на вылазку, начали буквально давить, и я ощутил приступы клаустрофобии. Что-что, а я всё ещё был человеком, который не избавился тогда в прошлом от собственных чувств. И сейчас они давали о себе знать.
А ещё давали о себе знать всякие ужастики, где из темноты на тебя выпрыгивает что-нибудь страшное. Ну вот, подумал, и стало вдвойне неуютно.
Туннель начал сужаться, и вскоре мне уже приходилось буквально ползти на карачках вперёд. В какой-то момент я уже было подумал, что нахрен, выберу другой туннель для разведки, когда впереди замаячил свет. Зеленоватый тусклый свет, но с моим зрением он был едва ли не прожектором в тёмном туннеле.
И Бао, собственно, был прав (ну и я это понимал, не тупой) — коллектор выходил прямо в обрыв. Просто обрывался, словно туннель на свободу, открывая вид снизу на расщелину, что мы пытались сейчас обойти.
Я осторожно приблизился к краю. Неудачно поставил ногу и крайний булыжник, скрипнув, сорвался вниз, напоследок ударившись о выступ и завертевшись, после чего скрылся во тьме. Я проводил его взглядом, после чего огляделся.
Коллекторы выходили в расщелину то тут, то там через равные промежутки, торча словно сосуды из земли. Помимо них наружу торчало и множество мелких труб, давно уже не действующих. А над головой по обе стороны у самого края возвышались задания города.
Большая часть из них наполовину обрушилась прямо в пропасть. Я мог различить комнаты и даже внутреннее убранству внутри некоторых. Это мне напомнило дома вовремя войны, которые частично обрушались — с одной стороны руины, а с другой более-менее целая комната. Правда некоторые дома до сих пор будто из последних сил цеплялись за край, опасно накренившись.