Черные начала. Том 7
Шрифт:
— Вы хорошо видите во тьме? — спросил Умхи.
— Сейчас — да.
Круг от костра, вокруг которого расположились люди, для меня не был помехой. Я не видел лишь в абсолютной темноте, что логично, а сейчас вполне себе мог рассмотреть всё вплоть до какого-то зверька, который на вершине холма поднялся на задние лапки и смотрел на меня.
— Просто…
— Я знаю, костёр не стоило разводить.
Но блин, хочу супа! К тому же здесь нет тех, кого я не убью, а если что, пущу в ход на полную кровавый иней.
К тому же мне подошла милая девушка, которая с невинной улыбкой, робким лицом и кокетливыми глазами протянула мне плошку.
— Это в-вам, — краснея, произнесла она.
— Спасибо, — кивнул я.
Приятно, когда ты привлекаешься внимание девушек. Жаль только, что я видел, как с ней о чём-то серьёзно разговаривал староста, явно давая какие-то указания. Короче, меня пытаются умаслить, и это разрушало атмосферу. Уже понятно, что ко мне подкатывают по одной лишь причине, а так я нахер никому не сдался и никому не интересен.
Боль, печаль…
На следующую ночь было примерно то же самое, и девушка даже сделала попытку затащить меня в постель, но то ли скрыть эмоций не могла, то ли специально дала понять, что сама она этого не хочет.
Стало ещё обиднее.
Точно высажу у ворот всю эту весёлую братию, благо на следующий день к обеду мы подъехали к стенам города, у ворот которого был небольшой открытый рынок, забитый приезжими людьми и жителями. Видимо первые продавали городу всё, что могло их тормозить при бегстве дальше на север от нашествия разбойников.
— Всё, спешивайтесь, мы вас привезли к городу, — хлопал я по бортам повозок, проходя вдоль них и прося беженцев покинуть транспорт.
Люди вылезали, вытаскивали своих чад, помогали высадиться старикам. Многие смотрели на город больше со страхом, не представляя, что им делать абсолютно без всего, хотя у некоторых виднелась надежда и даже радость, что доехали живыми. Я мог понять их, нет, серьёзно, я понимал их всех, понимал, что они чувствуют, так как нечто подобное сам испытывал, когда понял, что оказался в другом мире.
Чувство, словно ты потерялся.
Правда вся моя симпатия быстро сошла на нет, едва ко мне подошёл староста. Я знаю, что он делал всё ради своих людей, но кусать руку, которая тебя кормит или, вернее сказать, кормила слишком плохая идея.
Это лишь подтвердило правоту толстяка Умхи в том, что они могут попытаться шантажировать, и мою правоту, что люди сначала просят помощи, а потом её требуют.
— Как договаривались, — кивнул я на ворота. — В целости и сохранности.
— Мне неудобно вас просить, но…
— Но что? — приподнял я бровь, уже почувствовав вымогательство. — Хотите попросить, чтобы мы ваз отвезли обратно?
— Помощи.
— И какой же?
— Вас двое, а нас… — он огляделся. — Нас много. Нам нужны деньги или хотя бы то, что можно использовать для дороги дальше, туда, где дикари ещё не приносят ужас в жизни людей.
— Вам нужны лошади и телеги, — подытожил я.
— Да, я не могу просить у вас много, да и не имею права…
— Не я один решаю, — покачал я головой. — У меня ещё есть мой товарищ. Попутчик, который имеет на всё это тоже право.
— Я понимаю, закивал он головой. Я полностью вас понимаю, но у нас дети, старики… женины-то дойдут и всё вытерпят, старики уже отжили своё, но дети… Ради, хотя бы, наших детей.
Вот в этот момент ему надо было заткнуться. Вот прямо в этот момент закрыть рот, и я бы реально попытался им чем-нибудь, так как мне было жалко этих людей. Без шуток, едва он начал об этом, я уже думал, насколько мы можем позволить помочь им, но когда старик продолжил…
— В конце концов, вряд ли и вам досталась всё это просто так, и поэтому может стоит сделать доброе дело?
— Простите? — прищурился я. — Сейчас на что намёк был?
— Ни на что, ни на что, — тут же начал отнекиваться старик. — Но нам очень нужна помощь. Мы бы молчали все, как мёртвые, о том, что встретили вас, помоги вы нам хотя бы немного.
— Правильно ли я понимаю, сейчас вы меня шантажируете?
— Нет-нет, ни в коем случае, но… стража будет задавать вопросы, и на них придётся отвечать и нам, и вам, обманывать, рисковать быть обвинёнными в том, что кого-то обокрали…
Испуганная улыбка, невинные глазки и твёрдый подлый взгляд.
Вот и добро на добро.
К тому же только сейчас я понял, что старик просто на просто хорошо играет роль. И под этой маской испуганного уставшего и раболеского старика, сейчас я видел расчётливого урода, который не побрезгует воспользоваться любыми способами ради достижения своей выгоды. Стоило сразу догадаться о его натуре, едва я увидел как он говорил с той молоденькой, чтобы она меня умаслила, но…
Да-да, мне уже тридцать, а я до сих пор плохо разбираюсь в людях.
— Короче, вы меня шантажируете, — вздохнул я и повернулся к нему спиной. — Разговор окончен, всего доброго.
— Прошу вас, наши дети, женщины…
— Не мои проблемы.
— Стража может не то подумать о вас. Вдруг кто скажет о вас плохое слово, и некому будет за вас замолвить доброе…
Ну это уже был чистый шантаж.
Я остановился, медленно развернулся и спокойно подошёл обратно к старику.
— Повтори ещё раз, — негромко произнёс я.
Я знаю, что на нас сейчас смотрели все его подопечные, что на нас смотрела стража и даже жители города, у которых перед воротами был рынок, но так даже лучше.