Черные небеса
Шрифт:
Он вздохнул и подумал, что, возможно, стоило бы вернуться домой. Идти на собеседование в дырявых штанах — не самое удачное начало карьеры. Но перед глазами сразу возникло лицо мамы, печальное и постаревшее. Она снова заведет разговор о том, что эта работа не для него, скажет, что утреннее происшествие — это знак свыше. Нет, не стоило возвращаться. К тому же, так он, наверняка, опоздает.
Ной потер саднящие колени и быстро, насколько позволял лед, зашагал вперед.
Дорога свернула в сторону, и ее очертания растворились в утренних сумерках. Ной оказался на вершине холма,
На склоне примостилось приземистое и длинное здание теплиц. К нему, сквозь темноту, брели люди, и собирались перед входом под единственной яркой лампой без плафона. В Городе их считали счастливчиками: в теплицах всегда было светло и тепло, а работники получали свежие овощи.
Ной спустился с холма, миновал здание теплиц и вошел в Город. Редкие фонари едва освещали скользкий тротуар, а скоро их должны были погасить совсем — день начался, и электричество пойдет на нужды заводов и Лаборатории. Не смотря на ледунцы, идти было трудно — приходилось все время смотреть под ноги.
— Машина, работающая на нефти, — с отвращением произнес громкий голос над головой. Он изливался из динамика на стене. Таких в Городе было множество, их использовали для административных объявлений, срочных новостей и важных сообщений. — Машина, работающая на нефти — это шум, это смрад, это грязь и варварство.
В окне рядом с динамиком появился свет, в желтом пятне мелькнула темная фигура. «Не повезло им, — подумал Ной. — Он орет, как иерихонская труба». В Квартале тоже была система городского оповещения, но она располагалась в стороне от домов и никого не беспокоила.
— Электрический двигатель! — радостно продолжал диктор. — Вот ваш выбор! Не теряйте времени — приезжайте в мастерскую механического завода. Все необходимые работы для вас сделают бесплатно! Дым и копоть — для подземелий, светлому Городу — светлое будущее!
Динамик остался позади, и эстафету перехватил следующий.
Впереди показалась обширная площадь Совета. Людей вокруг значительно поубавилось. Большая часть рабочих повернула раньше, теперь рядом шли представители более редких социальных групп: мелкие чиновники, лавочники, общественные няньки. Среди них нельзя было встретить врача или учителя. Те никогда не показывались на скользких, продуваемых всеми ветрами тротуарах. Их автомобили вальяжно проползали мимо, разрезая сумрак яркими фарами: некоторые тихо — на них уже установили электродвигатели, другие — с грохотом изрыгая из труб смрадный черный дым.
Пересекая площадь по диагонали, Ной повернул направо, миновал ледяной памятник предыдущему Главе и пошел вниз по улице Правды. Судя по схеме, которую он срисовал в кабинете Выбора Профессии, городское отделение «Поиска» располагалось на углу Святого Варфоломея, всего в паре сотен метров от Центра.
Вдоль стен тянулись обмотанные теплоизоляцией трубы. Никакого
Ной не понимал, откуда берутся эти бедолаги. У каждого человека должен быть дом. Даже у Алона была своя лачуга. Любому, получившему работу от Города, предоставляли жилье. Так говорили в школе. Но тогда откуда брались эти бездомные?
Тротуар почти опустел. В этой части города не было крупных учреждений. Уныло завывал ветер.
Пройдя серый куб теплостанции, Ной повернул и увидел, наконец, то, что искал: длинное двухэтажное здание с темными окнами, глядящими на безлюдную улицу. Было без четверти восемь. До назначенного срока оставалось пятнадцать минут.
На широкой двери висела выцветшая от непогоды табличка «ЭКСПЕДИЦИОННОЕ УПРАВЛЕНИЕ», а ниже — эмблема «Поиска», которая так подействовала на воображение Ноя несколько месяцев назад — окруженный пустынной равниной вездеход. Ною вдруг представилось, будто он у особой черты: за этой дверью ждала новая жизнь, а детство должно было остаться на пороге. Он нажал на кнопку звонка.
Прошло несколько минут, прежде чем заскрипели металлические петли, и яркий свет хлынул в образовавшуюся между стеной и дверью щель. На пороге показался человек высокого роста в штанах, рубашке с закатанными рукавами и без пальто. Пронизывающий ветер с улицы теребил его короткие темные волосы. Он молча смотрел на Ноя.
— Храни вас Бог! — поспешно сказал тот и протянул свою карточку Комитета по Выбору Профессии. — Мне назначено.
Глава 2. Собеседование
Ной вошел в большую квадратную прихожую, освещенную яркой лампой на потолке. Помещение было теплым и совершенно пустым, не считая вешалки в углу, на которой висели старые куртки и телогрейка. Он в нерешительности остановился.
Позади с лязгом захлопнулась дверь.
— Ледунцы здесь оставь, а пальто — на вешалку.
«Хам, — подумал Ной и принялся раздеваться. — Не поздоровался даже. В свинарнике рос».
Он аккуратно повесил пальто на свободный крючок, стараясь, чтобы оно не касалось прочей рухляди, от которой исходил слабый неприятный запах отсыревшей шерсти. Несколько обшарпанных дверей, выходящих в прихожую, были закрыты. Ни одной таблички на них не оказалось. В целом комната производила удручающее впечатление; совсем не таким Ной представлялся этот момент. Совсем не таким. Он перехватил сумку, прикрыв ей прореху на штанах, и обернулся к встретившему его человеку. Тот кивнул и отворил ближайшую дверь.
— Давай. Тебе сюда.
Комната, в которую вошел Ной, выглядела по-домашнему уютной: вдвое меньшая, с аккуратно выбеленными стенами, окном, закрытым желтой занавеской и двумя столами, за одним из которых, напротив Ноя сидела молоденькая девушка-секретарь в коричневом платье и смотрела на него поверх монитора. Она показалась ему очень милой — она ему улыбалась. Ной улыбнулся в ответ.
— Вот, — раздалось у него из-за спины. — Еще один.
Белобрысый захлопнул дверь, уселся за свободным столом и шумно отхлебнул из кружки.