Черные полосы, белая ночь
Шрифт:
Пока Наташа разговаривала на балконе, Белла открыла твиттер. Увидев селфи Когана на Московском вокзале, она отправила ему твит: "Вальтер в Питере. Вы знаете, где проспект Большевиков:". Ответ пришел моментально; от волнения адвокат даже путал буквы: "Перейдити лучше в мою ЛС в фейсбук! Я так и знла!".
В фейсбуке Белла рассказала Когану об объявлении с крымским номером. Ефим крепко выругался и заключил: "Да, так и есть. Спасибо, что отписали! Сообщите, когда он назначит встречу!".
– В 22.00 за Ледовым дворцом, на набережной
– Прикол. В тюрьме как раз перед побегом читала рассказ о реке Оккервиль, а теперь сама ее увижу, что там - ажурные фонари или очередная ср...я промзона.
– Глухое место, - Белла забарабанила по клавишам и открыла вторую вкладку с фотографиями.
– За Дворец мало кто ходит... Нет, Ната, фонарей там нету. На другом берегу стройка, а за Дворцом берег сорняками зарос.
– Ты с Фимой разговариваешь?
– заглянула ей через плечо Наташа.
– Верно, я как раз хотела попросить тебя списаться с ними. Но они по-любому не успеют из Москвы, если только самолетом...
– Они тоже в Питере, - Белла уступила ей место у компьютера, - приехали сегодня утром.
Едва включился скайп, Коган вначале высказал все, что думает о выходке Наташи.
– Как раз накануне я битых полдня распинался перед прессой о твоей честности!
– негодовал он.
– Как ты не поняла, что это была провокация? Ты же умная девка! Теперь, если с Вальтером не выгорит, нам всем п...ц!
– А давай тогда сделаем, чтобы выгорело, - спокойно ответила Наташа, выслушав его, - или это слишком сложно для вас?
Ефим шумно перевел дыхание и спросил:
– Ладно, какие будут идеи?
*
– Тебя только за смертью посылать, - пробурчала Белла, забирая у Макса сверток.
– Когда твоей сестре нужно помочь с сочинением, я быстрее чухаюсь!
– Ну, что тебе стоит десяток-другой страниц накатать, - заржал Максим и увернулся, когда Белла шутя замахнулась пакетом.
– Все как ты просила. Сорок восьмой размер, рост 170. Ботинки - 39-го размера. Что скажешь? Все-таки мужики тоже не все тупари... А, Белка?
– Я же просила так меня не называть, уж лучше Бэ-Гэ. Да, иногда для разнообразия вы неплохо соображаете.
– Все мечтала о настоящем байкерском прикиде, - Наташа рассматривала куртку и штаны из грубой черной кожи с заклепками и тяжелые ботинки, тоже проклепанные.
– Откуда вещички?
– Одноклассник - руководитель байкерского движения, - ответила Белла, - я помогаю его сестренке с сочинениями на филфаке, и он обещал, что тоже всегда поможет мне. А почему ты не могла купить костюм дома?
– Потому, что по-настоящему в семье зарабатывала одна я, - Наташа ощупала добротный массивный пояс брюк.
– Мама на пенсии копейки получает, сама знаешь, сколько врачам платят. Сестра - художник в театре; там тоже зарплата с гулькин нос. Был жив папа, получал пенсию как ветеран, а без него добытчиком-кормильцем стала я. Родители поздно поженились, маме было за сорок, отцу - за пятьдесят... Так что себе я оставляла только на сигареты.
Белла понимающе кивнула. Учителя тоже зарабатывали немного, даже в больших городах, и она прекрасно понимала Наташу.
– Шлем запасной у меня есть, - сказала она, - пойду, переоденусь.
Снимая спортивный костюм, Наташа почувствовала, что руки у нее холодные и подрагивают. "Спокойно, соберись, Навицкая, - сказала она себе, - да, ты не ожидала, что события начнут развиваться с такой скоростью... Но теряться нельзя!".
Чисто женская обида кольнула Наташу, когда она вспомнила, что Аркадий предал ее ради юной Лизы Антоновой. И, как бы Наташа ни убеждала себя, что ради слияния капиталов Вальтер женился бы даже на дряхлой горбунье с лицом, покрытым оспинами, все равно ее, 33-летнюю, угнетала мысль о вчерашней школьнице Лизе.
"Ну и хрен с ними обоими!
– прикрикнула она на себя, - в прошлом году я за него готова была под "особо тяжкую" пойти, а сейчас все, кранты. Была любовь и нету. Может, еще тогда с кровью на пол вылилась. Замыли ее тряпкой, и следов не осталось!".
Она подошла к зеркалу и увидела статную молодую женщину с красивыми темно-русыми волосами, свежим цветущим лицом и ладной фигурой и улыбнулась. "А Витя-то! Как он просиял, когда меня увидел. И как я раньше не догадалась?..".
Наташа натянула черную майку, брюки. Зашла Белла в таких же штанах и оливковой майке в обтяжку, и протянула Наташе упаковку носков:
– Ничего не забыла? Смотри, опять ноги сотрешь!
– Спасибо, Лестранж, и впрямь опять чуть не забыла... Как у Джером К. Джерома мужик все время зубную щетку забывал, так и я - носки!
Одевшись, девушки вышли на балкон и закурили.
– Далеко ехать?
– спросила Наташа.
– Через весь Питер. Ничего, на байке быстро доедем.
– Нервничаешь?
– Немного. А ты?
– И я немного.
В ДОРОГЕ
У подъезда восседала на скамейке Ангелина, наблюдавшая за двухлетним Ваней, возившимся на газоне.
Флегматичная блондинка Геля так и не сбросила лишние килограммы после родов и в 24 года выглядела старше Беллы.
Шумный малыш, устав гоняться за Рыжиком, теперь важно разгуливал по газону, топча аккуратно подстриженную траву, сбивая головки у фиалок и обрывая листья сирени. Сделать ему замечание не решался никто из жильцов, зная вздорный характер Ангелины. Сама она, чувствуя безнаказанность, делала замечания всем, кто, по ее мнению, доставлял неудобства ее сыну: играющим во дворе школьникам, курильщикам, автовладельцам, хозяевам собак, людям, кормившим кошек и голубей; тем, кто включал после 8 вечера радио или телевизор...