Чёрные Розы
Шрифт:
Сашка сдаёт карты. Мне приходят туз и король козырные. Жаль, я совсем не умею играть, и до конца партии я умудряюсь их слить. И сижу теперь с семёрками и восьмёрками, уже думаю, что снимать, но Вика палит мои карты и берёт.
— Выходи, подружка, — улыбается она мне, когда я бросаю последнюю карту.
— Эй! — кричит Сашка. — Вы друг другу подыгрываете, так нечестно!
— Честно. — Вика заходит с козырей.
Сашка послушно стягивает штаны, я смотрю на его напрягшийся член под трусами и думаю про свою мокрую «кисулю». Если сейчас ему её показать, то никакие «семейки» уже не скроют этот стояк. Вроде как случайно
Не могу больше сдерживаться, так и хочется пойти в туалет и подрочить. Но я держусь, кусаю губы, но держусь.
Следующая партия — и я опять проиграла, нужно что-нибудь снимать. А что мне осталось — верх или низ?
Встаю на носочки, провожу руками по ногам от колена вверх.
— Вы что хотите увидеть? — спрашиваю.
— Я уже всё видел, — качает головой Сашка.
— Я тоже, — смотрит на меня Вика. — Я же девушка у меня всё такое же.
— Ну-у-у, я так не играю! — Выставляю вперёд плечико и целую его, смотрю на соски Вики и на взбухший член под трусами у Сашки. Неужели никто меня не хочет?
— Верх, — говорит Сашка.
— Низ, — перечит ему Вика.
Я делаю вид что раздумываю, а после начинаю пританцовывать, под музыку вращая бёдрми, и медленно так приспускаю с себя юбку. Наконец, я поворачиваюсь к ним спиной, снимаю с себя юбку и бросаю её Вике.
— У-у-у-у! — аплодируют они с Сашкой. Стою к ним спиной, свечу голой задницей, не решаюсь повернуться. Прикрываю ладошкой свою «кисулю», возвращаюсь на своё место и закутываюсь в одеяло.
— Эй-эй, так нечестно! — говорит Сашка. Он уже не может встать, потому что стоит кое-что другое. — Ты сказала, закутаешься, когда всё с себя снимешь.
— Но я же и так в одном бюстгальтере. Можно, я в одеяле посижу?
— Сиди, Мелкая, — кивает мне Вика.
— Спасибо! — улыбаюсь я ей. — И не называй меня больше «Мелкой».
Она придвигается ко мне и проводит рукой по лицу, а потом легонько нажимает на мои губы.
— Ути-бусечка! — говорит она. — Мелкая не хочет, чтобы её так называли.
— Ну давай не будем называть Мелкую «Мелкой». — Сашка уже бухой. Но не до такой степени, чтобы не суметь меня трахнуть.
Да-а-а, похоже, кличка «Мелкая», теперь приклеится ко мне окончательно.
Новая сдача, а мне теперь лишь бы проиграть. Да вот только Сашка и Вика делают всё, чтобы я первой вышла. Берут у меня, не подкидывают мне. Им не неинтересно оставить меня без одежды, чтобы я спокойно себе сидела голенькая под покрывалом.
На этот раз в дураках остаётся Вика. Она встаёт и, копируя мои движения, снимает с себя бюстгальтер. Сашка слишком громко ей аплодирует.
— Эй! — говорю ему. — У тебя же девушка есть, ты помнишь?
А мне реально обидно! И тут Вика швыряет ему свой
— Может, на желание? — вдруг предлагает Сашка.
«А у меня сейчас одно желание», — думаю я. И тут Вика выпаливает:
— А что это у тебя там? — показывает на разрывающиеся от напора члена «семейки».
— Скоро увидим, недолго осталось, — улыбаюсь я. Жду, когда уже мне позволят раздеться полностью.
Сашка сдаёт карты. Мне, как всегда, попадаются одни козыри. Думаю, я уже не проиграю, пока они полностью не разденутся. Я играю одной рукой, второй прикрываю свою «розочку». Вика не прикрывается, заставляя Сашку беспардонно пялиться на ее сиськи.
— Эй! — говорю я ему. — На меня смотри.
— А чего я там не видел?
Я раздвигаю пальчики, показывая ему свою «киску», и он напрягается ещё сильнее. Сашка сидит боком, думает, что мы не видим, как напряжён его член, ещё чуть-чуть — и брызнет. А я сгораю от возбуждения.
Проигрывает Сашка и снимет с себя рубашку, под ней ещё майка, ему есть куда раздеваться. Становятся заметны его рельефные бицепсы, но нам уже не интересно, гораздо забавнее посмотреть на то, что у него в трусах.
Ещё сдача — и вот наконец-то я вылетаю. Встаю на носочки и демонстрирую своё обнажённое тело. Если бы не алкоголь, влитый в меня с этими шейками, я бы ни за что не встала. А так во мне просыпается какая-то смелость и решительность. Хотя, если честно, а кого здесь стесняться? Сашки? Пытаюсь одной рукой расстегнуть лифчик — не получается.
— Вика, поможешь? — спрашиваю.
— Нет, подружка, сама: такие правила. — Она с любопытством наблюдает за мной. Неужели ей нравится смотреть на моё голове тело? Видимо, да, мне же на неё приятно смотреть.
Я убираю ладошку с «киски», больше меня ничто не прикрывает. Я не знаю, на что там смотреть, но Сашка и Вика буквально сверлят меня взглядами. Похоже, и Вика тоже неравнодушна к девочкам.
Расстёгиваю лифчик и освобождаю свои небольшие торчащие груди. Сашка подходит ко мне и кладёт на них свои руки.
— Нравится? — спрашиваю я, прикрывая ладошкой «киску».
Он убирает оттуда мою ладонь и внимательно смотрит вниз, а я смущаюсь.
— Са-аш, что ты делаешь? мы же не одни. — Я закутываюсь в пушистое одеяло — не столько для того, чтобы прикрыться, сколько для того, чтобы, наконец, согреться. Тут прохладно, особенно голенькой.
— Юль, ты такая красивая! — говорит мне Вика.
— Ты тоже, — шепчу я ей и складываю губки уточкой.
Сашка уже не может терпеть и снова сдаёт карты. Хотя можно было бы просто раздеться всем безо всяких карт. У меня закончился шейк, и я делаю пару глотков пива из бутылки Вики.
«Фу-у, ну и гадость! Как она это пьёт?» Единственное, что скрашивает аромат, — вкус её помады на губах. Он действует на меня, как валерьянка на кошку (если вы не видели, как действует валерьянка, то скажу: кошка с ума сходит от её запаха).