Чёрные розы
Шрифт:
Василиса почувствовала, как учащенно забилось её сердце.
– Ничего себе! Это же неправда!
– Почему неправда? Вот же фотография! Вот твой Руслан, – сказала Настя.
– Что там у вас, девчонки? – спросил Денис, чувствуя, что назревает скандал.
– Да тут, пап, Васькин Руслан, оказывается, в парке парня какого-то до крови избил, да ещё и не один, а с какими-то отморозками, – ехидно сказала Настя.
Денис напрягся – не хватало ему ещё криминала в семье. Избить-то тоже можно по-разному. Как бы там убийством не запахло.
– Да тебе-то
– Отпусти меня! – завизжала Настя.
– А ну прекратили! – заорал Денис. – Вы в машине, а не в лесу.
Василиса отпустила Настю.
– Что там у вас? – спросил Денис.
– Пап, – начала истерическим голосом Василиса. – Мы с Русланом были на концерте. Там началась драка – двое каких-то парней избивали третьего. Руслан подбежал помочь, а теперь в соцсетях выставили, будто и он тоже избивал.
– А как это можно так выставить, если на самом деле он никого не избивал? – с сомнением в голосе спросил Денис.
– Вот посмотри, пап, – Василиса повернула к отцу телефон.
Денис внимательно всмотрелся в фотографию.
– Так ты говоришь, что он в драке не участвовал? – с сомнением в голосе спросил он.
– Нет, папа, говорю же тебе, что нет. Да я с ним была. Я всё видела.
– Вась, ты хочешь сказать, что это фотошоп? – спросила Настя.
– Не знаю. Может, просто такой ракурс неудачный.
– А этот парень, которого избили, он хоть… – Денис замялся. – Живой остался?
– Не знаю, – сказала Василиса. – Мы убежали оттуда, когда полиция подъехала.
Денис ударил рукой по рулю:
– Вот я так и знал, что тут что-то не так. Вась, зачем же вы убежали, если, как ты говоришь, в драке Руслан не участвовал?
– Не знаю, – неуверенно сказала Василиса. – Просто не хотели с полицией связываться. Они бы начали всех допрашивать.
– И что в этом такого, если вы ни в чём не виноваты? С места преступления бегут только преступники.
– Да какие преступники? Перестаньте уже на меня наезжать! Если вы мне не верите, это ваши проблемы, – Василиса скрестила руки на груди и уставилась в боковое стекло.
Денис примирительно похлопал дочь по руке:
– Ладно, Василис, будем считать, что ты права, раз другой версии всё равно нет, но если вдруг что-то всплывёт…
– О май гат! – Василиса всплеснула руками.
Настя протянула:
– Телефончик мой верни.
Василиса со злобой швырнула телефон на заднее сиденье.
В это время Денис впился рукой в клаксон:
– Да ты что творишь-то, б…ь, м…а с Нижнего Тагила? Руки из ж..ы растут, а за руль лезет, х.. очкастый.
– Пап, не выражайся, – сказала Василиса.
– Да как тут не выражаться-то, когда одно му…ё на дорогах?
Василиса на заднем сиденье веселилась:
– Пап, ты окно открой и погромче ему крикни, чтоб слышал.
***
Денис свернул наконец с трассы и выехал на узкую просёлочную дорогу. По обе стороны буйно росли деревья, а когда они закончились, открылся огромный бесконечный луг, на котором росло море цветов.
Настя ахнула:
– Я столько цветов никогда в жизни не видела. Ой, смотрите, а вон колокольчики. Я думала, что колокольчики только в сказках существуют, а они, оказывается, на самом деле есть.
– Вот что значит городские жители. Для вас колокольчики – это какая-то невидаль, – сказал Денис.
– Пап, ты тоже городской, – сказала Настя.
– Это я сейчас городской, – усмехнувшись, сказал Денис. – А раньше был деревенским.
Василиса с Настей переглянулись. Было стыдно, но они никогда не интересовались прошлым своего отца. Они знали, что его родители умерли, когда Василиса и Настя были ещё маленькими, а вот кто они, где роились, где жили – это им было неизвестно.
– Пап, ты в деревне родился? – осторожно спросила Настя.
– Да, в деревне, – сказал Денис. Он прекрасно знал, что в том возрасте, в котором сейчас находились его дочери, им было неинтересно прошлое их предков. Он и сам начал интересоваться историей своего рода только совсем недавно. Так устроены люди: когда есть ещё возможность узнать что-то о своих родных, им это не интересно, а когда просыпается интерес, уже и спрашивать не у кого.
Денис остановил машину и вышел покурить. Василиса и Настя тоже вышли из машины размяться. Настя подошла к колокольчикам. Они были такими тонкими и хрупкими, почти прозрачными, что казалось, сейчас зазвенят. Цветы были покрыты нежным пушком. Настя осторожно понюхала колокольчик:
– Просто чудо какое-то.
– Красота! – Денис потянулся, разминая затекшее тело.
Настя стояла ошеломлённая. Её нельзя было назвать монстром мегаполиса, который никогда не выбирался на природу. Она часто гуляла в парках, ездила в походы, но здесь возникало такое чувство, какого она ещё никогда не испытывала – чувство простора и грандиозности этого мира, в котором она была всего лишь пылинкой.
Настя пыталась вдохнуть в себя как можно больше воздуха, чтобы наполнить себя этим ощущением ещё больше. В её мозг как бабочка влетела мысль: я не уникальная, как думала до этого, я умру, как и все, и стану травинкой, вокруг меня будут летать шмели и пчёлы, но я не буду этого осознавать. Это открытие потрясло Настю. У неё закружилась голова: то ли от мыслей, то ли от избытка кислорода, которого в городе всегда не хватало.
Денис докурил сигарету и сел в машину.
– Ну вот, девчонки, мы почти у цели, – сказал он, когда Настя и Василиса расселись по своим местам.
Когда наконец начались ряды домов, Василиса и Настя прилипли к стёклам, пытаясь угадать, какой именно дом их. Улица, по которой они ехали, утопала в зелени. Запах трав и цветов дурманил. Денис поворачивал то в одну, то в другую сторону. «И как папа запомнил эту дорогу? – думала Настя. – Тут же столько поворотов».
Наконец возле одного из домов Денис остановился. Настя быстро открыла дверь и выпрыгнула из машины. Василиса вышла медленно.