Черные руки
Шрифт:
Кочевники тут же поснимали свои теплые шапки и меховые куртки, как дети, радуясь теплу.
— Гляди, — Брас указал мне пальцем на тучу пыли вдали. — Похоже, там полным ходом идет битва!
— Волки, Орлы, Бизоны за мной! — приказал я. — Остальным охранять корабли!
Оквахо и юные вожди Янса и Аквекс взмахнули своими штандартами, украшенными шкурами животных и перьями птиц. Воины спешно расчехляли луки и натягивали тетивы, принимая боевое построение. Солнце засверкало на остриях длинных копий и на лезвиях ахватов.
—
Вновь ветер степей свистел у меня в ушах, Ивинен пел свою боевую песню, а рядом скакали суровые воины, для которых война была жизнью. Вдохнув пряного воздуха, напоенного запахами степных трав, я засмеялся. Смеялись и корнвахи!
Пыльная туча росла у нас на глазах. Уже можно было различить блеск металла и призрачные фигуры, то появлявшиеся, то вновь скрывавшиеся под клубящейся завесой.
Я махнул рукой вправо, и наша колонна развернулась во фронт. Копья опущены, луки натянуты, стрелы готовы разить врага.
Пехота мастера Эйранта теснила тяжелую кавалерию алимов своими длинными пиками и рубила алебардами. Бронированные всадники прикрывали фланги, однако кочевников было так много, что их левый фланг постепенно выгибался, окружая наемников.
Сквозь поднятую тысячами ног пыль, я видел, как мечники проходят сквозь строй в тыл, перестраиваясь в каре. Кавалерия наемников пыталась удержать кочевников, и не дать им зайти в тыл к пехоте. Однако это оказалось им не под силу, алимы обошли их сзади и принялись осыпать дождем стрел.
— И-ссса! — завыли корнвахи и со всего маху врезались в алимов.
Затрещали копья, сшибающие врагов с лошадей на землю, засверкали сабли и ахваты. Кони топтали поверженных лучников, а отравленные стрелы жалили тяжеловооруженных воинов в незащищенные лица и руки.
Удар был страшным! Алимы попятились, но тут же наткнулись на пятиметровые пики пехоты. Их кони ржали, вставали на дыбы и тут же валились на землю, пронзенные стальными жалами.
Ивинен упивался битвой. Его удары были стремительными и беспощадными. Самые прочные латы разлетались как яичная скорлупа, а сабли, которыми кочевники пытались защищаться, ломались как тростинки.
Суровый алим, только что пронзивший копьем конника мастера Эйранта, заметив меня, бросился в атаку. Его оружие было покрыто кровью до самого кулака. Желтые кривые зубы обнажены в хищном оскале, а пятки нещадно лупят бока коня, заставляя его лететь над землей, едва касаясь ее ногами.
Ивинен тоже заметил нападающего и завертелся у меня в кулаке так, что листовидное острие превратилось в смазанное пятно.
Я пришпорил свою лошадку, и мы рванули вперед. Вокруг нас кипела схватка, летали стрелы, мелькали сабли, но я видел только одну цель!
Копье алима прошло у меня над головой, мимо пролетели роскошные доспехи и островерхий шлем с алым плюмажем!
Сила удара чуть не вывернула мне руку из плечевого сустава. Вращающееся лезвие вонзилось алиму в грудь, и его разорвало на части! Голова и руки полетели в одну сторону, а ноги, в добротных сапогах и обрывках голубых шаровар, в другую.
Я завертел головой по сторонам, высматривая нового противника, и едва не врезался в колесницу, с вершины которой три лучника методично обстреливали пехоту.
Ивинена аж затрясло от предвкушения! Я ухватил его нитью из маны и изо всех сил метнул, целясь в возницу.
Волшебное копье мелькнуло в воздухе как молния. Оно пронзило стрелка насквозь, и лишь потом, впилось в затылок второго кочевника. Рывком за струну я вернул копье себе в руку. Оно было скользким от крови и кусков прилипшей плоти.
Возница покатился в пыль, натягивая поводья, намотанные на предплечья. Лошади заржали и встали на дыбы. Колесница перевернулась, и закувыркалась по земле, сшибая попадающихся не ее пути конников.
Пролетая мимо рядов пехоты, я успел заметить мастера Эйранта в пыльных доспехах. Он бился двуручным мечом в передних рядах, могучими ударами сбрасывая наземь наседавших конников.
Сообразив, что к врагам пришло подкрепление, алимы попятились. Завизжали сигнальные дудки, и войско обратилось в бегство. Стремительные корнвахи помчались следом за отступающим противником, опустошая колчаны и пронзая врага длинными копьями.
Я натянул поводья и остановился перед копейщиками. Узнав меня, наемники испустили торжествующий вой, кондотьер положил на плечо свой окровавленный меч и важно шагнул вперед. Он брезгливо стянул с головы перепачканный кровью шлем, и сунул его оруженосцу.
— Что-то вы задержались, — закричал он, пытаясь перекричать солдат. — Еще чуть-чуть, и вся слава досталась бы нам одним!
Копейщики в восторге застучали копьями о землю, приветствуя своего командира.
Осмотревшись по сторонам, я убедился, что это были не пустые слова. Трупы алимов громоздились повсюду.
— Это была славная битва, но мы всегда готовы поделиться славой, — улыбнулся мастер Эйрант, вытирая пот, заливавший глаза. — Так что не зевайте!
— Корнвахи будут вам благодарны! — крикнул я в ответ, и, развернув своего скакуна, помчался туда, куда скрылись мои союзники.
Мы преследовали алимов почти до темноты, прежде чем повернули назад. Корнвахи взяли много скальпов и коней. Возвращались мы по собственным следам в сопровождении небольшого стада.
— Вот это мне по душе! — смеялся Оквахо. — И алимы оказались отличными бойцами, с какими и сразиться не стыдно!
Кочевники, которых нам удалось настигнуть, без боя не сдавались. Они дрались как тигры, до последней капли крови, до последнего вздоха! Так что корнвахи с нескрываемой гордостью поглядывали на скальпы, украшавшие их копья.