Чёрные сердца
Шрифт:
— Правда? — переспросила она. — Вы не будете против этого?
В этот раз Энджел почти не колебалась.
— Всё будет хорошо.
— Эндж… — тихо пробормотал Ковбой.
Она повернулась, взглянув на него.
— Посмотри на них, — сказала она, показывая на эту четвёрку. — Они кажутся тебе «подневольными»? Хоть кто-то из них? — затем она помедлила, посмотрев на этого видящего, Солоника. — …Ну, этот парень, может, и кажется.
— Так и есть, — прямо сказал Ник.
Это первый раз, когда он заговорил,
Она моргнула, глядя на него, но выражение его лица лишь придало ей уверенности.
— У нас все будет хорошо, Мири, — произнесла она ещё твёрже. — Как зовут собачку?
— Пантер, — ответила Мири, и в её голосе вновь слышалось облегчение. — Это мой щенок, но он практически облюбовал себе Ника. Можешь оставить пса с ним. Вообще-то, Пантер может даже испугаться, если ты разлучишь их, когда меня здесь не будет. Наверное, лучше позволить ему поэтапно адаптироваться к этому цирку.
Энджел кивнула, невольно улыбаясь.
— Ладно.
Мири с беспокойством взглянула на Ковбоя, затем снова на Энджел.
— С Ковбоем всё будет нормально, — заверила её Энджел. — Иди к Блэку, Мири.
— Ты уверена?
Услышав тревогу в её голосе, Энджел осознала, что это чувство вызвано уже даже не Ником. Она беспокоилась о Блэке. Её подруге требовалась каждая капля её силы воли, чтобы оставаться здесь, проследить, чтобы Ник был в порядке, и только потом отправляться за своим мужем.
— Иди, — настояла Энджел. — С нами всё будет хорошо.
Ковбой что-то пробурчал себе под нос, но когда Энджел посмотрела на него, он вздохнул и кивнул, а затем показал на Мири.
— Иди, — согласился он, и в его голосе прозвучала лёгкая обречённость. — Но я бы не был уверен в том, что этот мудак выживет, когда ты притащишь сюда босса.
Мири поколебалась ещё мгновение, обернулась через плечо на Ника, затем на Даледжема.
Потом она посмотрела на Энджел и Ковбоя, стиснула их руки.
— Спасибо, — сказала она.
Она отпустила их разом…
…и внезапно исчезла.
При её уходе не возникло никакого звука.
Она просто… испарилась.
Там, где она стояла, на асфальте просто оказалось пустое место.
Оно заполнилось порывом холодного ветра Сан-Франциско.
Было так холодно, что Энджел вспомнила — на дворе декабрь.
Задрожав, она обняла себя руками.
Она уставилась на трёх голых мужчин, в этот раз по возможности не опуская взгляд ниже их лиц. Она окинула их всех одним беглым взглядом. Все они были бледными, один из них был покрыт вампирскими укусами, смотрел на неё с плохо скрываемой враждебностью и оборонительно нависал над Ником.
Посмотрев на их лица, она слегка нахмурилась, по-прежнему обхватывая себя руками для тепла, и покосилась на Ковбоя.
— И что теперь? — спросила она.
Её бойфренд вскинул бровь и с лёгким раздражением показал на голых мужчин.
Он говорил почти так, будто они его не слышали и не видели.
— Не смотри на меня, дорогуша, — ворчливо ответил он. — Не я испортил нам вечер, вызвавшись играть в нянечек для вампира.
Энджел фыркнула.
В этот раз звук не содержал в себе много веселья.
— Тут ты прав, — кисло протянула она.
Затем щенок гавкнул, сильнее заёрзав в руках Ника.
Посмотрев на него, потом на мрачное лицо Солоника, потом на Джема, который стоял там и явно пытался выглядеть обыденно, дожидаясь их решения, будучи совершенно голым и наверняка замерзая на холодном ветру, Энджел ощутила очередную волну неверия. Глядя на эти лица, на извивающегося и лижущегося пёсика… она не сумела сдержаться.
Она расхохоталась.
Когда все они ошеломлённо уставились на неё, она снова засмеялась.
Чтоб ей провалиться, если это не окажется самым странным вечером на свете.
Глава 36
Любовь
Я не думала.
Я просто нащупала его.
Я нащупала его, как нащупала Энджел, когда уносила нас всех из того тёмного замка мафиози в Москве обратно в Сан-Франциско.
На этом сходство заканчивалось.
Открыв свой свет, я ощутила его так сильно, так интенсивно, что меня как будто дёрнуло через время и пространство за толстый трос, прикреплённый к моему животу. Я ощущала спешку в себе, в своём свете, в нём. Я чувствовала, как ощутив меня, он стал кричать и звать меня в этом пространстве…
Я ощущала его рёв.
Он сотрясал Барьерное пространство, забрасывая меня в лаву и звёзды.
Чёрный океан отражал и то, и другое, неподвижный как стекло, под идеальной белоснежной луной.
Гигантские крылья хлопали в небе, чёрная и кроваво-красная воронка открылась передо мной, и такое чувство, будто я вошла в само его сердце. Такое чувство, будто меня окружило чёрными чешуйками и когтями, окружило его пламенем… обхватило его крыльями.
Я ощущала его так интенсивно, что могла лишь держаться за ту магнетическую тягу, которая дёрнула меня через разделявшее нас расстояние.
Возможно, я отключилась.
Всё накренилось.
Я утратила всякое понимание, где верх и низ, где перед и зад, где ночь и день…
Затем я оказалась там.
Мои ноги стояли на красном песке.
Я находилась в темноте, а воздух переполнился дымом.
Я ощущала вокруг себя тяжёлый ветер, словно я приземлилась посреди торнадо. Всё вокруг меня кружило кроваво-красной пустынной воронкой, наполненной пламенем, звёздами и чёрными, как оникс, чешуйками, похожими на спину кобры — идеальными, стекловидными и прекрасными, мерцающими в огне…