Чёрные сны
Шрифт:
Она улыбнулась мне в ответ, послав импульс тепла, который я прочувствовала до самых кончиков пальцев на руках и ногах.
«Завтра, — послала она. — Должна же я была узнать, как поживает наша самая новая посредница после того, как мы вытолкнули её в воду, чтобы научить плавать».
Я улыбнулась, легонько щёлкнув языком.
«Это было… интересно», — начала я.
Я собиралась сказать больше, но она подняла ладонь.
«Иди
Её улыбка сделалась более озорной и широкой.
«…Думаю, он прибьёт меня, если я задержу тебя ещё хоть на несколько секунд, — протянув мне свёрток, который держала в руках, она добавила: — Я лишь хотела отдать тебе это. Тебе понадобится. Особенно на ноги. Станет холодно и мокро, когда ты уйдёшь от зданий».
Я приняла от неё свёрток одежды и осознала, что это халат, сандалии и какое-то подобие толстых носков.
«Спасибо», — послала я.
«Хороших путешествий, Черепаха», — послала она, улыбаясь и отступая вглубь хижины.
«Хороших путешествий», — послала я в ответ.
Дверь закрылась с тихим щелчком.
Я положила свёрток на длинную каменную лавку недалеко от её дома. Натянув толстый халат через голову, я села ровно настолько, чтобы сунуть ноги одну за другой в пушистые носки, а потом натянула сандалии.
Тут же почувствовав себя лучше, словно я завернулась в одеялко, я тронулась в путь.
Такое чувство, будто дорога до их дома заняла намного больше времени, чем мне помнилось.
К тому времени, когда я увидела впереди холм, мой свет уже искрил от нетерпения, разлетался вокруг меня рябью и волнами, отчего мой живот начинал болеть.
По субъективным ощущениям казалось, будто я отсутствовала всего несколько дней.
На самом деле, такое чувство, будто это был один день… пусть даже очень долгий, утомительный день с множеством событий.
Однако здесь я ощущала иной ход времени.
Более того, я теперь чувствовала его.
Чем ближе я подходила, тем сильнее и сильнее чувствовала его.
К тому времени, когда я поднялась по последнему большому холму к их дому, мне уже было сложно удерживать свой свет подальше от него. Я беспокоилась, насколько сильно я его притягиваю, и сумею ли я вообще оставить его в покое до нормального наступления утра.
Я гадала, может, мне отправиться покататься.
Я могла бы поехать на одном из isthelay до пляжа. Может, на Синявке, на котором обычно ездила Лили — у него были большие круглые пятна на животе и боках, совсем как у пятнистых кошек дома.
Затем я увидела его.
Он стоял на вершине холма, обхватив свою грудь руками и глядя вниз по травянистому склону — туда, где шла я.
Он не шевелился, пока я приближалась, но я видела, что он смотрит на моё лицо, пробегается взглядом по моему халату, задерживается на носках и сандалиях, затем опять возвращается к моему лицу и изучает его выражение.
Увидев его взволнованный, почти осторожный взгляд, я широко улыбнулась.
Я без раздумий побежала к нему.
Я увидела, как изменилось выражение его лица, когда он раскрыл объятия и шагнул вперёд как раз вовремя, чтобы подхватить меня, когда я кинулась ему на шею.
Он крепко прижал меня к себе, затопив своим светом.
— Gaos, Мири.
Когда я начала отстраняться, просто для того, чтобы взглянуть на него, он стиснул меня ещё крепче, обвил руками мою талию и спину, сжал ладонью моё плечо и прижал к себе. Несколько секунд он сжимал меня изо всех сил, затем, наконец, сам слегка отстранился и посмотрел мне в лицо.
Я всё ещё ощущала в нем насторожённость в сочетании с почти осязаемым облегчением.
Увидев выражение его лица и беспокойство, которое я ощущала в его свете, я невольно улыбнулась.
— Как всё… — начал он, но я покачала головой, стиснув его руки.
— Нет, — сказала я. — Неа. Мы не будем это обсуждать. Может, завтра. Я расскажу вам всем за завтраком.
Блэк нахмурился.
Последовало небольшое молчание, затем он начал отпускать меня, но я крепче вцепилась в него, буквально обвилась вокруг его тела, впилась в его талию и руку пальцами, и даже обхватила его одной ногой.
— Пошли покатаемся, — сказала я. — На пляж. Мы пойдём плавать. Голышом.
Он моргнул, уставившись на меня.
Затем я ощутила, как его свет сильнее раскрылся.
— Этот ублюдок решит, что мы украли его кошачьих зверей, — сказал Блэк.
Но его голос уже зазвучал низким, гортанным рокотанием в груди.
— Я скажу Элли, когда она проснётся, — ответила я. — Им всё равно.
— Это потому что ты им на самом деле нравишься, — сказал Блэк, уже потащив меня обратно к дому, окутывая меня светом и наполовину неся, наполовину ведя меня вверх по холму. — Они же не угрожают тебе на регулярной основе…
Я расхохоталась, и он крепче стиснул меня, прижав к себе.
— Ш-ш-ш-ш, — пожурил он меня. — Ты их разбудишь. Тогда этот мудак действительно попытается меня убить.
Но я лишь снова расхохоталась, ещё громче.
Я ощутила, как этот прилив облегчения превращается в нечто тёплое, насыщенное, более жидкое, подпитывается вожделением и ожесточённым желанием, и то напряжённое чувство, которое я ощущала в нём — на самом деле, в нас обоих, с тех самых пор, как Ник пропал на острове Мангаан — потихоньку начало расслабляться.