Черным по белому
Шрифт:
Бал в этом году поражал изобилием и роскошью, от чего все приглашенные были еще более чопорными, чем обычно. Весенний прием в городской ратуше знаменовал собой не только окончание обучения в пансионах, но и смотрины. Фактически, это было официальное представление невест обществу и потенциальным женихам на суд. И все ждали, как себя будет вести «главная» невеста этого года. Не каждый год здесь появляются Инисы!
Конечно, то, что случилось через пятнадцать минут после открытия бала, у кого угодно почву из-под ног выбьет, но все же не
А «главная невеста» сидела на балконе и от злости и отчаянья рвала зубами кружевной платок.
Нет, уважаемый читатель, вы не правильно поняли: он пришел, как и обещал, но…
Его звали Вергилий Сэтус! И в его присутствии кузина Олимпиада не то что злословить, даже рта раскрыть не смела. И кузен Альфред его заметно боялся, а при встрече взглядов тут же прятал глаза. И он был настолько знатен, что выпускницы пансиона черного чародейства падали в глубокие реверансы, но он смотрел лишь на нее. И он был магом, которому даже Старейшины кланялись и приглашали обсудить мировые проблемы. И был он прекрасней, чем прежде, красив той красотой первородных и проклятых фей, впустивших в свою душу Тьму ради невиданной мощи, тех, кого потом назовут фреями… прадемонами.
Святая Александра полностью исполнила ее желание, методично, по всем пунктам, немного изменив финал. Как Инисы олицетворяют собой белую магию, так Сетусы – черную! Он – черный чародей!
– Сударыня, если это были прятки, то я вас нашел, тук-тук-тук!
– знакомый голос застал девушку врасплох, та вздрогнула и подавилась остатками кружев с платка.
– Зачем вы пришли? Поглумиться?!
– с вызовом спросила она, пряча за спину порванный платочек, наглядный пример ее отчаянья.
– Хотите еще раз посмеяться над бедной дурочкой?!
– Извините, миледи, но не в моих правилах смеяться над убогими, впрочем, никаких дурочек я здесь не вижу.
– Вы… вы знали, что я – белая волшебница!
– Знал, - кивнул тот, став вдруг серьезным.
– Меня, конечно, удивило, что ты – Инис, я слышал, что у старика Феликса только внук.
– Да, дедушка не любит почему-то обо мне рассказывать, - согласилась с ним девушка, печально кивая, но потом спохватилась и по-боевому вздернула подбородок вверх.
– Сударь, не говорите о моем деде в не уважительном тоне. Мало того что вы утаили от меня, что вы - черный маг, так еще и Сэтусом оказались!
– Ну, извините, меня высшие силы не спрашивали, в какой семье я хочу родиться, - усмехнулся молодой человек.
– Впрочем, если бы и спросили, я бы все равно выбрал свою. Так как на счет обещанного танца?
– Вы с ума сошли?!
– отшатнулась от него Абигаль.
– Вы – черный колдун, я - белая волшебница, нам нельзя танцевать в паре!
– Почему? Пойдет кислотный дождь, или под ратушей вулкан вырастет?
– Нет, но…
– Вот я полагаю, что ничего катастрофического не произойдет, - уверенно прервал ее Вергилий, и с нежностью глядя в ее глаза, добавил:- Я очень хотел тебя увидеть.
Ну почему он должен быть так хорош? Почему, глядя в эти черные как обсидиан глаза, она про все забывает?!
– Господин Сэтус, надеюсь, вы не пристаете к моей кузине?
– раздался голос Альфреда.
– Именно это и делаю, мы же, черные маги, на другое не способны, - с раздражением отозвался чародей.
– Как это недостойно!
– воскликнул Альфред.
– Вы так не считаете, друзья?
– пять человек пришедшие Инисом согласно закивали.
– Все в порядке, Альфред, мы только разговаривали, - прервала его возмущение Абигаль.- Господин Сэтус был предельно вежлив и уже уходит.
– Ах, дорогая кузина, не бойся, тебя есть кому защитить, - чересчур воинственно воскликнул Альфред, - ты можешь говорить правду! Он не посмеет тебя больше коснуться! Нападение на представителя правящего магического Дома, на женщину, почти ребенка… Тебе конец, Сэтус, можешь распрощаться со всеми привилегиями в городском Совете, ноги «черных» больше в Лиле не будет!
Вергилий сжал кулаки и бросил на девушку разочарованный взгляд:
– Невероятно!
– прошептал он.
Однако Абигайль не видела ни его сжатых кулаков, ни взгляда, ни приятелей кузена, бравших Сэтуса в кольцо, она была крайне поражена поведением брата.
– Альфред, я же сказала, что все хорошо!
– А как же порванное платье?
– махнул тот в ответ рукой.
– Где?!
– испуганно вскинулась девушка, ища изъян на белоснежном атласе.
– Вот здесь! – воскликнул кузен и с силой дернул за правый рукав. Шифон расползся в его руках, обнажая плечо.
Абигайль вскрикнула и обхватила себя руками.
– Что ты делаешь?!
– со слезами всхлипнула она, глядя на жемчужины и бисер, разлетающиеся по полу.
– Я полгода делала эту вышивку! Альфред, ты с ума сошел!
– Дражайшая кузина, причем здесь я? Ведь это тот мерзавец пытался тебя обесчестить, порвал платье, оставил синяки!
– он вновь шагнул к девушке, но та за время его короткого монолога начала понимать, в чем дело и потому отшатнулась от «спасителя» ближе к «мерзавцу».
Неслыханно! Он предлагает ей, потомку древнего уважаемого благородного рода, белой волшебнице, сыграть низкую роль презренной клеветницы! Да как он посмел ее так унизить!
– Альфред Филипп Инис, - ярость и негодование притупили страх и обиду, - мне сейчас очень стыдно, что мы носим одну фамилию!
– Да, мне тоже, - скривился ее кузен, поняв, что помощи от девушки он не дождется.
– Невозможно поверить, что у нас общий дед.
– Можешь утешать себя тем, что у нас разные бабушки, - вот этим Альфред и не мог себя утешить, так как в отличие от Абигаль, бабушкой которой являлась белая волшебница-аристократка, его бабкой была обыкновенная горничная, работавшая когда-то в доме Феликса Иниса. Абигаль била по больному.
– Думай, что говоришь!
– пошипел кузен.
– Ни шагу дальше!
– воскликнула девушка срывающимся голосом, но руки сделали уверенные пасы, и ладони предупреждающе засветились золотистым светом.
– Я не дам себя избивать ради твоих сомнительных политических авантюр!