Черными нитями

Николаева Лина

Адайн заговорила спокойнее и твёрже:

— Но ведь Вир прав. Сейчас у нас — нас троих — есть возможность повлиять на всю Кирию. Я не хочу, чтобы детей по-прежнему похищали, — она бросила взгляд на Рейна, — или клеймили, когда они пытаются постоять за себя. Совет ещё увидит, — Адайн сделал глубокий вдох, расправила плечи и снова стала напоминать кошку-охотницу. — Отстоим себя. Я вернусь к Я-Эльмону.

Эль ответила такой же улыбкой.

— И я вернусь. Отец ждёт, что я уплыву на Лён или Рьёрд, но этого не

будет. Я — дочь главы Церкви для всех, и ничего он с этим не сделает.

— Эль! — воскликнул Рейн. — Это опасно. Тебе не нужно ввязываться.

Адайн подскочила, выпрямилась и грозно уставилась на него.

— Ты ей указывать будешь, ноториэс?

Рейн навис над Адайн.

— А тебе есть за кого бояться? Ты знаешь, что такое забота?

Девушка ответила горящим взором, и Рейну стало неловко. Она-то может и знала, как заботиться о других, а вот о ней вряд ли кто заботился по-настоящему.

— А ты забыл свою роль, ноториэс? Она будет поопаснее наших.

Рейн потёр клеймо. Обещание дано, и назад слов не возьмёшь. Но он ведь и делал это, чтобы за других не бояться!

— Какую роль, Рейн? — настойчиво спросила Эль.

— Возможно, я стану королём Кирии.

Воцарилась тишина. Рейн увереннее продолжил:

— Да, Инквизиция выдвинет меня на голосование в Совете. Если все примут моё имя, Народное собрание не будет препятствовать. Я стану королём.

Эль снова упрямо вздёрнула подбородок и решительно ответила:

— Я не останусь в стороне.

Они с Адайн переглянулись с одинаковой улыбкой.

Аст покачал головой.

— Нет уж, мы возьмём всё на себя. Они не должны рисковать.

Рейн улыбнулся демону и согласно кивнул. Всё на себя.

Король Кирии, ха! Но если уж бороться за безумцев, то творя безумства.

Глава 21. Второй советник

В-Бреймон повёл рукой, и Рейн опустился в кресло напротив, неуютно поёрзал. Он впервые оказался с главой Инквизиции один на один. Ригард отбросил все свои маски и сделался холодным и строгим. Он сидел за столом, крепко сцепив руки, и буравил Рейна взглядом.

— Чем я могу служить вам, кир В-Бреймон? — Рейн пытался говорить с почтением.

— Сейчас в Кирии неспокойно, — Ригард посмотрел на потёртую коричневую карту на стене кабинета. — Заключённые подняли бунт на рудниках Рьёрда. Ирийцы опять начали борьбу за отделение от Кирии. Рабочие и крестьяне Лица выступают против Совета и знати. Даже Дети Аша не остаются в стороне, — Ригард досадливо поморщился.

Рейн вспомнил разговор В-Бреймона и Э-Стерма в доме главы Церкви и повторил слова одного из них:

— В Кирии всегда неспокойно, — он переглянулся с Астом и с осторожностью добавил: — Слова короля Риса настроили горожан против Совета. Извините, кир, если я не прав, но я думаю, во главе Кирии должен стоять другой король.

В-Бреймон откинулся на спинку чёрного кожаного кресла, скрестил руки и спросил с интересом:

— И какой же, Рейн? Каким должен быть король Кирии?

Инквизитор снова почувствовал себя псом, напавшим на след. Правильный ответ поможет понять, чего хочет В-Бреймон.

— Он должен быть на одной стороне с Советом. Ну или с одним из тех, кто в него входит, — Рейн многозначительно ухмыльнулся. — И в то же время король должен быть близок к людям. Глядя на него, они должны верить, что он — один из них. Наверное, главное, что им нужно — понимание, что король тоже порой слушает своих демонов, как и все, но старается быть сильнее их. Народу надо дать пример и уверенность, чтобы никакое нечаянное слово не могло стать для них поводом.

В-Бреймон прищурился и хитро улыбнулся.

— Я согласен с тобой, Рейн. У нас есть причины полагать, что король Рис продался Детям Аша. Вместе они хотят захватить власть в городе. Нашим агентам известны имена нескольких Детей Аша. Мы следим за ними и видели, что они наняли отряд арлийских наёмников. Если мы не предотвратим это, начнётся война.

Рейн вздрогнул. Вот какую ложь придумал Совет: король — предатель, он заключил сделку с чужеземцами и вот-вот отдаст лицийцев, точно овец на убой. Хорошо придумано. Больше, чем Совет, жители Кирии не любили только чужаков — всех, у кого не было демона.

Ну и что дальше? Приведут этих Детей Аша в Чёрный дом, заставят подписать признание? Обвинят Риса в предательстве и казнят? Какую ещё «правду» скормят людям?

Аст выпрямился и процедил сквозь зубы:

— Больше мы не будем верить в эти сказки.

Демон издал тяжёлый вздох.

Рейн подался вперёд и с готовностью откликнулся:

— Кир В-Бреймон, я могу что-то сделать? — он с улыбкой добавил: — Каждое сложное время — это шанс. Я хочу использовать свой.

Ригард рассмеялся.

— Я был таким же. Отца и мать убили, я остался один, совсем без денег. Нужно было прокладывать себе дорогу, жертвуя всем: временем, совестью, другими людьми. Инквизиции нужны такие люди — те, которые знают, к чему они идут и чётко видят дорогу к этому. А если не видят, то могут построить её сами, кирпичик за кирпичиком.

Аст снова вздохнул. Вот и вся разница. Ригард из кирпичиков выкладывал себе дорогу наверх. Рейн из них пытался построить дом, в котором будет спокойно.

— Такие люди, как ты или я. Рейн, я долго думал, какое место тебе предложить. Ты способен на большее, чем то, что делают старшие или главные инквизиторы. Сначала я думал сделать тебя своим личным практиком, но я вижу, что Лидар отлично справляется с инструментами, а тебе больше подходят не подвалы Чёрного дома, а кабинеты или залы.