Черный беркут
Шрифт:
«Молодец, Коля», – похвалил себя Кавлис, видя, как заряд угодил точно между передними и задними сиденьями автомобиля.
Майор перевернулся на спину, готовя оружие к следующему залпу. Его надежно укрывал за собой большой камень. До ушей Кавлиса долетели душераздирающие вопли объятых пламенем боевиков. Столб огня взметнулся вверх на несколько метров. Машины, как по команде, остановились.
Николаю некогда было рассматривать, что делают боевики в средней «Ниве», как пылают тела еще четырех человек, – он сосредоточился на головной легковушке и послал в нее вторую и последнюю капсулу с огнесмесью.
Огнемет в сторону. Теперь он бесполезен, без капсул «шмель» смотрится коротким отрезком водосточной трубы.
Николай вскинул автомат и на несколько мгновений показался из-за своего укрытия, расстреливая боевиков, успевших отбежать от вспыхнувшей машины. И тут же услышал, как застрекотали ответным огнем израильские карабины. Выдержав паузу, он послал в их сторону еще одну очередь. Майор стрелял аккуратно, стараясь не задеть Безари.
Оставшиеся в живых боевики покинули уцелевшую машину, ожидая третьего залпа из огнемета. Николай отметил, что они грамотно сместились ближе к нему, уменьшая тем самым угол обстрела и принуждая майора к неэффективному ведению огня. Однако выстрелы из их автоматов также будут впустую, но у противника появится время оценить ситуацию. Похоже, боевики быстро пришли в себя. В короткие секунды должны определить, что против них выступает одиночка.
Николай проворно отполз в сторону. Его движения не стеснял патрульный ранец, подсумки – все лишнее, кроме бронежилета и «разгрузки», он с себя снял. Порванные брюки открывали разодранные колени, локти разбиты в кровь, на левой руке сползшая к локтю повязка. В двух кобурах покоились два пистолета «чи-зет», один из них принадлежал Ремезу.
Зашли, говорит, в банк, через бойницы наперчили охранников. Молодцы!.. Николай невольно подмигнул.
Кавлис продвинулся к огромной потрескавшейся гряде горной породы и скользнул за нее. Она была невысокой, но длинной, уходящей почти к самой дороге. Николай прополз под ее прикрытием. Он заранее продумал свои действия, тщательно обследовал район предстоящей акции, прежде чем выбрал подходящее место.
Сейчас боевики находились по правую руку от него, ведя беспорядочный огонь в точку, которую майор только что покинул. Если выглянуть за край красновато-коричневой гряды, можно увидеть их.
Вот они. Пять человек. Включая самого Безари. Остальные шипят и потрескивают своими телами в огне.
Безари нашел хорошее укрытие в виде каменистой террасы в двух метрах от подножия холма. Он прижался к горячему камню. Мелкие камешки сыпались сверху, попадая ему в лицо, за шиворот. Густая борода скрывала накатившую на него бледность, его состояние выдавали глаза, беспокойные, затаившие страх. Полевой командир, подняв над головой автомат, стрелял в неизвестного противника короткими очередями. Кто сейчас противостоял ему, догадаться было несложно, желательно посмотреть на него, увидеть глаза, чтобы поединок стал более осмысленным.
Безари всегда смотрел в глаза своим жертвам. На лицо можно набросить любую маску, на глаза – никогда. Они всегда говорят правду. Чего стоят только расширенные зрачки, вопящие от боли. И как приятно увидеть вначале непримиримые щелки, а затем громадные черные овалы, полные покорности и боли. Боль проникает в сознание, в мозг, эхо беспрестанно повторяет мученические крики.
Ну, кто там?
Безари произвел еще несколько выстрелов, однако не совсем удачно. Пули обрушили груду мелких камней. Полевой командир теснее прильнул к скале.
Под ногами была приличная площадка, и Безари держался на ней уверенно. Его боевики находились на каменистой осыпи, чтобы удержаться, им приходилось перебирать ногами. Бросая вопросительные и тревожные взгляды на командира, они продолжали обстреливать точку, откуда были произведены два выстрела из огнемета и пара автоматных очередей.
Николай сменил шнек, хотя отстрелял из него, по его подсчетам, примерно сорок патронов. Он спокойно прицелился. Два боевика находились на одной линии, они постоянно сучили ногами. Майор дал по ним длинную очередь, опуская ствол «бизона».
Расстояние до цели – семнадцать метров, и Николай удовлетворенно отметил, что вывел из строя обоих боевиков. Один из них упал сразу, словно его сбили с ног мощным ударом. Второго отбросило к ноздрястой скале, он все еще сжимал в руках автомат, хотя его безвольное тело начало скользить вниз.
Кавлис дал по нему еще одну очередь и спустился ниже.
Он не давал боевикам возможности сориентироваться и вести прицельный огонь. Сейчас они в четыре ствола дробили пласт горной породы.
А вот теперь хорошо.
Стреляя как бы снизу вверх, майор прострелил спины двум боевикам и ринулся за прежнее укрытие. Пули тотчас просвистели над его головой. Стреляли двое. Один из них – Безари.
Расмон резко обернулся на звук выстрелов. Несколько пуль просвистело в непосредственной близости от его лица. Они прошили двух его людей. Один затих сразу, другой, падая, нажимал на спусковой крючок «узи». И снова пули пропели возле лица, только теперь Безари угрожал свой же воин. Он, почти не целясь, выстрелил в его сторону. В живых остался только один боевик. Боковым зрением Безари поймал перемещение противника.
Николай пригнулся и почти в открытую, показывая свою спину, побежал вдоль укрытия. Упал и тут же развернулся на животе, сползая вниз.
Безари с товарищем непрерывными очередями крошили камни, провожая Николая, но тот уже двигался в обратном направлении, на прежнее место, откуда так удачно сбил двух боевиков. И с той же точки прицельными выстрелами успокоил последнего боевика Безари.
Вот теперь они остались вдвоем.
Николай проделал прежний маневр, направляя Безари по ложному пути, а когда скрылся за пластом, продолжил подниматься.
Безари ждал его внизу и ничего не понял, когда сверху на него обрушилось крепкое тело. Живой клубок прокатился по каменистому откосу.
Сильный Безари сумел оттолкнуть нападавшего и встать. Но автомата не было. Он лежал в нескольких шагах от него.
Сейчас бандит видел глаза противника – карие, почти черные. Переносица и щеки, посеченные острыми осколками камней, кровоточили; кожа на руках не пузырилась буграми мышц.
Бесстрашно сближаясь с коренастым таджиком, Кавлис нанес ему сильный удар в переносицу. Шагнув вперед, отклоняя тело назад, послал мощный удар ногой в грудь.