"- Черный, без сахара…"
Шрифт:
– Ладно-ладно, я все равно не поверю, - отмахнулся начальник, но в его голосе проскользнули довольные нотки.
– И лучшим извинением будет ваше появление здесь в течение часа, Надежда, - непререкаемо сообщил Владислав Анатольевич.
– Да, разумеется, - покорно согласилась она, лишенная иного выхода и статутом, и совестью.
– О, и, Влад, не расстраивайтесь так из-за "беседы", - не смогла, все-таки, удержаться Надя, несмотря на все свое раскаянье.
– Не думаю, что ваша спутница была настолько эрудирована, что
Влад секунду помолчал, хотя Надя могла поклясться, что слышит, как он сдерживает смех.
– Может быть именно поэтому, я и разговариваю с вами, Надежда Александровна, - наконец, высказался директор, с акцентом на слове "разговор", - а от своих спутниц надеюсь получить удовольствие иного рода?
– О, я польщена, что меня вы цените так высоко, - рассмеялась Надя в ответ, сумев-таки, спустить ноги с кровати.
– Кажется, именно этим вы и хвастались своему спасителю, разве не так?
– насмешливо уточнил директор.
– У вас осталось пятьдесят пять минут, - со смешком, Влад положил трубку.
Отложив телефон, Надя заставила себя встать.
Она не помнила, сколько лет они именно таким образом общались с Владиславом. Кажется, все те года, которые она работала под его началом. И хоть многие считали, что такой стиль общения только подчеркивает то, что между ними существует перманентный необременительный роман, Надежда лишь пожимала плечами. В каком-то смысле, они даже были друзьями, но вот как потенциальный сексуальный партнер - никто из них другого не привлекал. Потому, очевидно, их общение и получалось настолько свободным.
На плеере она включила ту же мелодию, что стояла у нее звонком. Просто, чтоб не расслабляться.
Постояв десять минут под горячим душем, в надежде, что это поможет хоть немного ослабить крепатуру мышц, она наспех перекусила бутербродом с шоколадной пастой, которую, вообще-то, держала в холодильнике для приходов крестника. Решив, что кофе выпьет у Наты, как только немного разберется с делами, или просто, позвонит подруге, и попросит, чтоб ей напиток принесли в офис, Надя быстро высушила волосы. Осталась недовольна тем, как легли длинные светлые пряди, но махнула на это рукой, поскольку времени на корректировку прически не было.
Достав очередной комплект дорогого шелкового с кружевными вставками белья, к которому питала неуемную слабость, она позволила себе пару секунд просто насладиться касанием роскошных вещей к коже.
Надежда настолько любила красивое белье, что не только коллекционировала его, но и считалась неоспоримым авторитетом в этой области среди всех подруг. Как Наташа в кофе, или Лена в рекламе и промоушене.
На саму же коллекцию уходила едва ли не половина ее ежемесячного, довольно солидного дохода. Впрочем, кроме как на себя, да на подарки любимому крестнику, сыну Лены, ей все равно, деньги тратить было
Надела голубую батистовую блузу (на этот раз своего размера), и плиссированную юбку до колена, все в положенном этикетом деловом стиле, но позволяющее не так страдать от жары. После этого, она с недовольным выражением потянулась за последним, самым докучающим ей, предметом обязательной офисной одежды.
Хотя, нет, если бы кто-то узнал, что Надя заменила указываемые деловым статутом их фирмы, тонкие колготки телесного цвета под туфли, на чулки такого же оттенка - ей бы серьезно влетело за "аморальное и непрофессиональное поведение".
Но, по стойкому убеждению Нади, только садист-мужчина, к тому же, страдающий простатитом(Господи, прости) мог додуматься до такого правила. Она же, мазохисткой не была, и не собиралась мучиться при такой жаре в лишних сантиметрах капрона. Да и потом, надеялась на то, что их начальник, который судя по обилию "общения" с противоположным полом, простатитом не страдал, в случае раскрытия тайны Нади, простит ей этот грех. В конце концов, Надя никогда не позволяла себе надеть юбку, которая могла бы выдать этот секрет.
Стоило бы, конечно, надеть сначала чулки, а потом уж юбку, но Надя настолько не любила их, что вечно норовила "забыть".
В макияже Надежда обошлась только блеском для губ. Благо ее кожа и черты позволяли своей хозяйке обходиться без тональных кремов, пудр и всяких ухищрений.
Собравшись, таким образом, за тридцать пять минут, Надя взяла ключи от машины, сумку, телефон и, с тягостным вздохом, распахнула дверь навстречу влажной, паркой жаре, которой уже успело пропитаться июньское утро.
В офис она добралась вовремя.
Поздоровавшись с секретарем, Надя выяснила, что Владислав Анатольевич сейчас занят. А значит, у нее имелось время забежать к себе в кабинет и сделать хоть пару вдохов прохладного воздуха, чтобы привести себя в норму.
Под вечно любопытными взглядами секретарши и охранника, которые, как обычно, маялись от скуки, сидя в холле, Надя усилием воли выпрямила спину, прикусив изнутри щеку от боли, которая сопровождала каждый шаг, и пошла к своему кабинету. Каблуки, пусть и не очень высокие, на ее сегодняшних открытых туфлях, не облегчали ни единого шага.
Наконец, с облегчением добравшись до кабинета, она захлопнула дверь. Привалившись к деревянному полотну спиной, Надя тяжело вздохнула, в который раз за утро, проклиная собственное вчерашнее рвение.
Да она не пойдет в тренажерный зал месяц, минимум!!
Дав себе такое торжественное обещание, Надя собралась с силами и подошла к столу, бросив на него сумку.
Удобное, откидывающееся кожаное кресло бежевого оттенка, манило своим комфортом и обещанием отдыха. Однако Надя знала, что если поддастся этому искусу - мышцы только больше затекут.