Черный дом
Шрифт:
– Не все, - ответила она с ледяным спокойствием.
– А почему не сказала?
– Ты не спрашивал, - пожала плечами девка.
Хромой не нашел слов для дальнейшего объяснения. И в самом деле, за калейдоскопом событий в круглом зале и потом в коридорчике, опоясывающем зал, он совершенно упустил из виду некие странные способности, проснувшиеся в Махе при входе в здание. А ведь сам же и обратил на них внимание тогда. Наверное, это было его очередной ошибкой в этом рейде. Ну, да что теперь жалеть и вспоминать напрасно?
– А на лестнице есть кто?
– уточнил Хромой.
–
– А дальше - не знаю.
– Не хватает, значит, силы-то на всю?
– пробормотал Хромой, привешивая фонарик к поясу, что бы освободить левую руку.
Маха не поняла на счет силы, может, Хромой думает, что она, как шаман из кино, с бубном скачет вокруг костра для того, чтоб вверх посмотреть? А тут просто бетон загораживает, отражает и рассеивает тепло, вот и не видно, есть ли люди выше десятка пролетов или там тоже пусто.
– Тогда давай что ли, шагай первой, - приказал Хромой, поудобнее пристраивая рюкзак на спине.
– Раз такая ты...
В очередной раз по привычке дернув плечом, Маха шагнула на лестницу. Ей было все равно в какой последовательности подыматься на поверхность, это только там, в круглом зале, на какие-то минуты она засомневалась в старике, даже почудилось, что хочет он и ее, и Парфения прямо там на Луну отправить. Сейчас ситуация выровнялась, она стала, пожалуй, самым необходимым членом бригады, во всяком случае, до выхода из здания.
Подымаясь по ступенькам, Маха продолжала автоматически следить за верхними пролетами, при этом даже не подымая головы, и так увлеклась наблюдением, что едва смогла услышать:
– Стой, рыжая, загнала...
"Опа, как это я пролетела-то почти десяток первых пролетов, - подумала Маха, останавливаясь и прислоняясь спиной к стене.
– А кажется, только-только на первый ступила..." Десятком ступенек ниже хрипло дышал старик, а Парфений, так тот вообще отстал от подельников чуть ли не на полный этаж. Промашка была мелкой и, как всякая мелочь, досадной, ну, совсем упустила из виду Маха, что вверх, да еще с рюкзаками, подельникам будет тяжело забираться.
Отдыхали они недолго, стоя, не снимая рюкзаков, а передохнув, продолжили карабкаться по ступенькам. И снова Маха, будто позабыв о собственной ошибке, не стала прилаживаться к тяжелым шагам Хромого и кряхтению Парфения за своей спиной. Меньше минуты ей потребовалось, что бы буквально взлететь по бесчисленным пролетам лестницы к выходу из здания, в забитый брошенным имуществом вестибюль. С первого взгляда казалось, что здесь все осталось без изменений, так же, как несколько часов назад, когда подельники входили сюда с улицы. Но где-то в глубине мрачноватого, мертвого простора, за почерневшей сухой пальмой в пыльной кадке, пристроился один из ушедших снизу добытчиков, загородившись для маскировки еще и каким-то металлическим ящиком с многочисленными отверстиями, похоже, бывшим когда-то пультом управления от сложного агрегата. Второго здесь уже не было, видимо, ушел дальше, на улицу, что бы предупредить остальных. "Вот интересно, сколько же их всего?" - подумала Маха, неторопливо и тщательно прицеливаясь в сидящего за пальмой из пистолета.
В правом глазу будто кто-то включил зеленоватую мелкую координатную сетку, ловящую цель, и одновременно этот кто-то управлял мышцами правой руки, заставляя ствол пистолета приподыматься и опускаться, отклоняться влево и вправо, с максимальной точностью наводясь на цель. Конечно же, всякий скажет, что ей повезло, потому что метров с шестидесяти, в темноте, не имея до сих пор никакого реального опыта, девка ухитрилась всадить пулю точно в нос добытчику. Впрочем, целилась-то Маха повыше, да вот качество пороха и самой пули оценить в достаточной мере не смогла, так же, как и износ подаренного ей Хромым перед выходом в рейд пистолета. Но это уже были придирки к самой себе, убитый враг, расчищенная дорога к выходу под серое небо были великолепным результатом одного единственного выстрела.
Догнавший девку Хромой успел только спросить: "Ты палила?", и, получив утвердительный кивок, успокоился, во всяком случае, внешне. Его палец, нервно выбирающий свободный ход спускового крючка автомата, Маха решила не замечать, да и, может быть, эта нервозность возникла от простой усталости. Прошагать с наполненным вещмешком за спиной, с единственной короткой передышкой тридцать лестничных пролетов для старика было нелегко.
Успокоившись, Хромой, сколько не приглядывался, не смог найти в темноте вестибюля цель Махи и пришлось ему вновь обращаться к девке:
– Один был?.. странно, а второй, значит, на улицу ушел... Ты хоть обшмонала того? Нет? всё верно, не успела... да и ладно, нет на нем ничего интересного. А монетки и еда - это мелочь сейчас... есть у нас и то и другое... пока-то хватит...
Маха только пожимала плечами и кивала головой в ответ на ненужные здесь и сейчас ей слова старика.
– Теперь что же, нас только на улице ждут?
– переспросил Хромой сам у себя очевидное, наверное, разговаривая хотя бы и с Махой, он успокаивался, обретал присущую ему самонадеянность признанного авторитета среди добытчиков, потому продолжил общение: - И что ж делать будем? Парфения первым пустить, чтоб по нему засечь, где они залегли?
– Опять Парфений?
– раздался за их спинами пыхтящий и сварливый голос.
– Ну, и чего опять Парфений? будто других людей на свете нету, кроме меня. Вот лучше бы отдохнули, посидели, пожевали чего, а там уж и дальше можно идти, за добычей, а не по пустым подвалам шастать...
– Ну, а ты и присядь, Парфений, - неожиданно согласился Хромой.
– Вон туда, видишь, там чуток почище, да и вход виден, если чего. Отдохни, перекуси, небось, есть чего пожевать-то у тебя в мешке...
От неожиданности парень захлопал глазами и захлебнулся на вздохе, даже не зная, что ответить подельнику, ведь раньше все его инициативы об отдыхе и еде обрывались после первых же слов. С сомнением покачав головой, Парфений все-таки благоразумно отошел в сторонку от Хромого и Махи, опустил с плеч рюкзак и, присев над ним, принялся готовиться к неожиданной трапезе.
– Автомат-то далеко не откладывай, - все так же серьезно посоветовал Хромой.
– Неровен час случится чего, а ты с тушенкой, а без оружия...