Черный дракон Араона

Зверев Павел Александрович

Последующие несколько часов выглядели для меня, как один сплошной переход. Активировать портал, принять подкрепление, перенести раненных, закрыть портал. Видя, в каком я состоянии, никто не тащил меня в бой, да там и без меня было достаточно сильных воинов. И только после я узнал количество атакующих нас врагов. Полторы тысячи воинов и семь десятков магов, которые планировали атаку на дворец и свержение Орума Второго. Всё это было решено бросить на портал. То есть пока я пребывал внизу, мой замок штурмовала не просто кучка отщепенцев, а мать его целая делегация врагов. И тут же в памяти вспыхнули слова Волиареса: шанс на силовой захват сведен к минимуму.

Тьфу.

Но в конечном итоге закончилось и это. Три с половиной часа длилась вся эта вакханалия. Три с половиной часа держались нападавшие, воюя сразу на два фронта. А уже после, когда я вышел на улицу, то от прекрасного квартала вокруг ничего не осталось. В воздухе ощутимо пахло магией смерти, вокруг лежали тела погибших воинов, а перерытая земля несла на себе следы магических взрывов.

— Что-то мне подсказывает, что не окажись мы здесь и династия Горидов совсем скоро прервалась бы насовсем, — донесся до меня усталый голос Первого.

— Оказавшись между молотом и наковальней столько продержаться, — медленно покачал я головой.

— На их стороне оказалась большая часть стражи, — пояснил Первый. — А стража в столице это не простые рубаки. К тому же на стороне мятежников выступило сразу несколько очень влиятельных магов со всеми своими учениками. Нам еще повезло, что была фора в четыре дня. Узнай они о портале сразу, то смели бы нас и не заметили.

— Ну да, — кивнул я. — А дальше Оруму Второму жить оставалось бы несколько часов. А теперь с поддержкой двух государств у мятежников нет шансов.

— Это будет грязно и кроваво, — кивнул в ответ Первый. — Чувствую некоторые династии канут в небытие.

С этим сложно было поспорить. После сегодняшнего фиаско мятеж перейдет в активную фазу. Я более чем уверен, что ни одну из сторон больше не устроит вялотекущий конфликт. А это значит — смертей будет много.

Ощущение надвигающейся беды пришло резко и со всех сторон сразу. Краем зрения я поймал дрожь магических потоков и почувствовал, как тягучая густая волна магии разносится по округе. Сразу за этим в сознание ворвался безумный крик тысяч голосов, бьющихся в предсмертной агонии. Не в силах ему сопротивляться, я рухнул на колени и попытался укрыть себя всеми возможными способами. Тщетно. Рядом так же извивался от боли Первый. Каждый голос порождал вибрации, что разносились по полотну мира, рвали его и вместе с этим корежили любое проявление магии. Мой источник стал эпицентром чудовищной боли, а каждая клеточка тела, напитанная маной, разрывалась в прямом смысле слова.

В какой-то момент вокруг вспыхнул белый свет да такой силы, что смог проникнуть даже сквозь плотно сжатые веки. На несколько мгновений боль утихла, но после пропало всякое ощущение реальности. На мгновение мне даже показалось, что вокруг невесомость и абсолютное ничто.

Внезапно все неприятные ощущения отрезало словно по щелчку пальцев. Мне даже показалось, что этот самый щелчок я и услышал. Открыв глаза, я обнаружил себя стоящим на коленях посреди светло-синей каменной плиты. Непривычное и совсем незнакомое восприятие мира казалось чем-то чуждым и непонятным. Подняв взгляд выше наткнулся на стоящего передо мной мужика в черных одеяниях, укрывающих его с ног до головы. Виднелись лишь глаза — непроглядная тьма. Внимание привлекло движение сбоку и повернув голову туда увидел девушку неописуемой красоты. Воздушное полупрозрачное платье, грустное выражение лица, небесного цвета глаза и тонкая ниточка сжатых губ. Чуть в сторону и снова неизвестный мужчина. Высокий, статный, в простых белых

штанах на босу ногу и такой же простой рубашке. Взгляд его пронзительных глаз выворачивал наизнанку, а волевое лицо не оставляло сомнений в том, что он привык повелевать. Чуть сбоку от него стояла та, которую я узнал моментально — Ае. Эльфийская богиня смотрела на меня с толикой грусти во взгляде, но в нём же присутствовала и железная решимость.

— Прости, — сорвалось с её губ слово, прежде чем каждый из семи божеств поднял в мою сторону руку и мир затопил ослепительный свет.

Отступление 6

Шесть божеств стояли вокруг того места, где секундой ранее находился дракон. Шесть владык этого мира. Шесть палачей.

— Последний столп пал, — прошелестел Итос. — Можно приступать к разрушению барьера.

Та самая пентаграмма, на которой появился дракон, начала медленно набирать яркость. Окружение гудело от переполняемой мощи, нити мироздания стонали и плавились. Миг и чудовищная по своей силе волна энергии разносится в стороны, а её сопровождает хрустальный звон рассыпающегося барьера.

Отступление 7

— Удалось что-нибудь узнать? — усталый голос старого шамана прозвучал глухо.

Ивлен, что только что вошла в зал Теневого совета присела на стул и прикрыла на несколько мгновений глаза. Только те, кто очень хорошо её знает, видели в каком состоянии та находится. Еле сдерживаемое бешенство на границе с всепоглощающей яростью.

— Волиарес рвет и мечет, — начала дроу, как только смогла взять себя в руки. — Эти божественные ублюдки уничтожили две трети своей паствы. Выпили их силу и разрушили барьер. Всё, Араон теперь ничто не ограждает от хаоса.

Ошеломление, страх, непонимание и боль. Все эти чувства смешались, породив собой целый комок неприятных чувств. Каждый, кто сейчас сидел здесь, всё еще чувствовал тот жар в груди, который появился после того, как порвалась та нить, что связывала их с Дартом. Каждый знал, что это значит, но каждый же боялся себе в этом признаться.

Прошло четыре часа после всплеска магической силы, когда каждый сколь либо одаренный смог почувствовать смерть тысяч разумных. А уж когда волна божественной магии вырывает из тебя ману, превращая её во что-то чуждое собственному тело, о, этого не забудет никто.

И только лишь те, кто связал свою жизнь с Дартом смогли почувствовать что-то еще. Как в груди разгорается обжигающее пламя, как от бели перехватывает дух и становится тяжело дышать. Словно кто-то невидимый тянет тебя высь, а после — толика облегчения, когда всё заканчивается. Не все разумные поняли, что же произошло, но всё одаренные осознали. Больше не было той самой нити, что незримо связывала их с Дартом. Клятва потеряла свою силу, потому что больше не было того, кому они её приносили.

— Что будем делать? — такой простой и одновременно сложный вопрос от Риоку. — Клятвы больше нет. Нас больше ничто не связывает.

— То есть, вы пошли за Дартом только потому что он привязал вас к себе? — не дал никому рта раскрыть барон Горский. — Да, я здесь не по собственной воле, но выбор делал осмысленно. Так же и каждый из вас клятву давал осознанно! По тем или иным причинам, но осознанно. Не клятва связывала это место и разумных, а Дарт. Так почему же вы думаете, что без него что-то должно измениться? Может стоит задать вопрос по-другому? — молчаливый вопрос во взгляде каждого позволил Мерадору продолжить. — Как нам не просрать всё то, что он создал?