Черный дракон
Шрифт:
И вот вдобавок к этому она еще взваливает на себя раскрытие убийства и безумные любовные похождения рыжеволосого пилота боевого робота. Мало способствует делу и поголовная ненависть женщин Семнадцатого полка за то, что она проткнула ножом идеальную задницу Джонни Чанга.
Вдруг раздался оглушительный свистящий рев. Скатерть сдуло со стола. Поток прохожих разделился, и вылетевший из-за угла пестро размалеванный аппарат на воздушной подушке, едва не врезавшись в стену здания, завывая турбинами, пронесся вдоль улицы. Касси вскочила, не обращая внимания на то, что порыв ветра задрал ей юбку. Пассажиры реактивного АВВП,
С запозданием до нее дошло, что вряд ли ее маскировке пойдет на пользу, если она завалит улицы имперского города окровавленными трупами. Прежде чем пассажиры шумного агрегата разглядели оскорбительный жест, летательный аппарат скрылся за углом.
— Черт побери, это еще что такое? — воскликнула Касси. Приходящие в себя горожане отряхивали одежду, подбирали выпавшие вещи. У соседнего дома зеваки толпились у обрушившейся водопадом стеклянной витрины, разбитой реактивной струёй. Выскочивший на улицу владелец магазина забавно прыгал, громко причитая и извергая проклятия вслед скрывшемуся из виду летательному аппарату.
— Декигоро-дзоку, — ответил Унаги. — Прожигатели жизни.
— Дети богатых родителей, ищущие неприятности, — презрительно фыркнул Усаги.
— Насколько богатых?
— Верхняя прослойка среднего класса, — ответил Усаги.
— И некоторые буке, — добавил Унаги.
— Не помню, чтобы встречала таких на Хачимане, — заметила Касси.
— Насколько мне известно, там дети богатых родителей в основном носились по улицам на мощных мотоциклах.
— До них эта мода еще не дошла, — сказал Усаги.
— В кои-то веки раз, — усмехнулся Унаги, — Жемчужина идет впереди.
XI
Пронизывающий ветер теребил жесткие листья деревьев, росших вдоль берега. Разносившийся над водой звук казался отдаленным гулом аплодисментов. Лейни Шимадзу провела рукой по фибрографитовому борту парусной лодки, опуская ладонь в прохладную зеленоватую воду Искусственного озера.
— Я росла в роскоши, избалованной, — говорила Лейни Такуре Мигаки, который примостился на корме, держа руку на румпеле. — Отец все силы употребил на то, чтобы никто и никогда не догадался, откуда я родом. Разумеется, ты понимаешь, как это все бесполезно. Каждый человек может вытатуировать себе на теле клеймо со своим общественным положением — все равно его не скроешь.
Мигаки рассудительно кивнул. Он был в цилиндре и черном фраке, на носу почти висели солнцезащитные очки с крошечными круглыми стеклами — архипародия на псевдоевропейский наряд, надеваемый гражданами Дракона по особо торжественным случаям. На Шимадзу была шелковая каштановая рубашка и просторные серые форменные брюки с красными лампасами, выпущенные поверх высоких черных сапог. На взгляд Мигаки, она выглядела экзотической, опасной и соблазнительной. Впрочем, он признавался самому себе в склонности романтизировать безвкусицу и даже порок. Это вытекало из идеологии цу.
«Неужели это самая загадочная женщина на свете? — гадал Мигаки — Или она просто сумасшедшая? Быть может, одно тесно связано с другим? Имеет ли это какое-то значение?. «
Одно
Погрузив в воду палец, она следила за поднимающимся от него крошечным буруном. Включавшиеся с ворчанием сервомоторы подстраивали парус из баллистической ткани к нюансам ветра, измеряемого установленным на мачте из углепластика датчиком. Гладь озера бороздили несколько яхт, белые треугольники их парусов торчали над неровной зеленой линией невысоких холмов Васеда.
— Я взбунтовалась. Этого следовало ожидать. Отец стремился сделать из меня совершенную во всех отношениях даму; я хотела стать сорванцом. Меня с позором вышвыривали из лучших частных школ полудюжины миров, а отец тратил баснословные суммы на взятки, добиваясь, чтобы меня в них приняли. Я же мечтала научиться ездить верхом, стрелять и драться. Что ж, в конце концов отец привез меня назад на. на планету, где мы жили, собираясь присматривать за мной своим бдительным оком. Он даже согласился разрешить мне учиться тому, чему мне хотелось, взамен на обещание постараться стать примерной дамой. И, честное слово, я старалась как могла.
Лейни вынула руку из воды.
— А потом, — она смахнула с пальцев капельки воды, сверкнувшие в лучах утреннего солнца осколками крошечных радуг, — гекокудзо. Те, кто внизу, восстают против тех, кто вверху. Преданный помощник решил, что старика пора сменить. Это еще одна черная тайна, унаследованная нами от далеких предков-японцев: абсолютная преданность вышестоящему — до тех пор, пока подчиненный не приходит к выводу, что может безнаказанно сбросить его. И если это ему удается, все соглашаются во мнении, что он лучше подходит для данной должности. — Она пожала плечами. — И вот коварный помощник стал уважаемым влиятельным ойабуном. Отец погиб. А сорванцу пришлось искать спасение в бегстве; внезапно жизнь перестала быть игрой.
Словно преждевременные сумерки, на лодку опустилась тишина. Какое-то время Лейни и Мигаки слушали голос озера, стук волн о борт, свист ветра…
В конце концов Мигаки, убедившись, что продолжения не будет, покачал головой.
— Невероятный рассказ, — промолвил он. Лейни криво усмехнулась.
— Совсем как в кино. Вам нравится?
Мигаки рассмеялся:
— Нравится. Настоящая жизнь становится особенно интересной, когда начинает подражать фильмам.
— Мы привыкли вести совершенно разный образ жизни, дорогой.
— Верно. Мне бы хотелось воплотить твою жизнь на экране. Вот только…
— Только жизнь якудзы — не та сторона жизни Синдиката, которую следует превозносить «Голосу Дракона», так?
— Да, определенные сложности возникли бы, — согласился Мигаки. — И все же, если ты не возражаешь, Лейни-тян, я мог бы… в чем дело?
У нее на лице мелькнуло выражение невыносимой боли. Молодая женщина махнула рукой.
— Ничего… Просто… давай поговорим о чем-нибудь другом, хорошо?
— Ну конечно. — Мигаки отчаянно задумался, почесывая подбородок. Ничто так не обескураживает, как просьба сменить тему разговора. — Придумал!.. Я нашел способ решить одним махом сразу две проблемы и очень горжусь этим.