Чёрный гость. Часть 2

Бякова Екатерина

Ужин прошёл в молчании, только Ружена нарушала его изредка, предлагая нам с Вацлавом то добавки, то другое блюдо. Сразу после чая я ушла к себе, а Вацлав засел на своём диване, прочитывать то, что отобрал наверху в библиотеке. Он запасся свежим блокнотом, заправил за ухо карандаш и попросил ещё чая. Никаких дел на следующий день мне травник не поручал, и я надумала погулять утром по округе, сделать звонки и обдумать всё что услышала и увидела за эти дни. Сейчас же, вечером, хотелось уединиться у себя в спальне и полюбоваться на свою находку, что пришла мне в руки на участке Ружены. Я вытащила из рюкзака кулёк из махрового полотенца, в который замотала вещицы. Развернула его и достала небольшой

кувшинчик-молочник. До чего же он хорош! Такой ладный и тяжёленький. Темное стекло замерцало в глубине, надолго затягивая мой взгляд в свои блики, завораживая своей таинственностью и загадочностью, заставляя отрываться от реальности и уплывать в немыслимые предположения и фантазии о других мирах и существах, которые возможно действительно обитают где-то совсем рядом, стоит протянуть руку. Я села на кровати, держа на коленях кувшинчик и углубившись в размышления. Действительно, вещь эта обладала магнетизмом, завлекала сознание и манила к созерцанию её снова и снова.” Какую тайну она могла в себе хранить? Что это за силы, о которых говорил Вацлав в первый день? Какова их природа? И где они дремлют сейчас? “Вопросы без ответов рождались и метались в моей голове, цепляясь друг за друга, порождая всё новые и новые вопросы и некоторый хаос в моих чувствах.” Всё объяснить может только Хранитель, Збыслав. Ему известна тайна веков и веков. Вацлав больше не пускается ни в какие объяснения. Что известно этому старику-травнику ста пятидесяти лет? А может ему гораздо больше? Какую роль назначил он себе?” Ото всех этих мыслей я ощущала себя человеком, идущем по неизвестной дороге в кромешной тьме.

Я начала готовиться ко сну, хотя не чувствовала к отдыху никакого позыва. Спать не хотелось совершенно. Я открыла окно во тьму сада. Удивительно, как громко трещали цикады. Сна не было. До рассвета терзала я себя припоминанием всяких подробностей всего, что происходило за последние несколько дней. Бесполезно было и надеяться на крепкий освежающий сон после такой зарядки для памяти. Задремала, когда небо стало уже серым.

Утро было уже не утром, а полднем, когда я подскочила, разбуженная ярким светом солнца. Как была, лохматая со сна и в пижаме, потихонечку открыла дверь и в щёлку глянула, что делается у Вацлава. Он ещё спал на своём диване, завернувшись в теплый клетчатый плед. Рядом, везде: на подушке, под руками, на спинке дивана лежали раскрытые книги, тут же была и вчерашняя амбарная тетрадь, что нашли вчера вечером в сундуке на втором этаже. “Читал, наверное, всю ночь. Интересно, что надумал. Будить его или нет? Как хочется чашечку чая!”: заметались мысли. Пока я переодевалась и расчёсывалась у себя в спальне, зашла, громко хлопая дверью, Ружена. Завозился и забормотал со сна травник. Я прислушивалась, стараясь не шуршать. Иногда, очень полезно подслушать чужие беседы. Они тихо, вполголоса о чём-то переговаривались. Довольно оживленно. Я напрягла слух. Нет. Бесполезно. Не разобрать. Общаются на сербском. Вот нужно было лучше учить язык той страны, куда собралась в путешествие! Сейчас может и разобрала бы хоть несколько слов, чтобы хотя бы уловить суть разговора. Я помедлила минут пятнадцать-двадцать и вышла к ним. Ружена уже накрыла чайный столик. Снова пышные румяные сырники, варенье, козий сыр, варёные яйца, чай, мёд! Во время позднего завтрака Вацлав был молчалив и сосредоточен, витал где-то в своих галактиках. Ружена ушла колоть курицу на вечер. Я тоже помалкивала, ждала, что нового сообщит лекарь. После завтрака Вацлав извинился и снова углубился в свою тетрадь. А я отправилась побродить по округе, подышать свежим воздухом. На лугу цикады свербили воздух нещадно, заглушая даже щебет птиц. Устав от этих назойливых несмолкаемых звуков, я очень быстро вернулась в дом. Но ни травника, ни Ружены в доме не было.

Стояла такая особенная тишина, какая бывает, когда дом примолкает без своих хозяев и тени живущих в нём притаиваются по углам и в темных закоулках, сберегая секреты владельцев. О, пустой дом умеет говорить стенами, энергетикой вещей! В нём как бы гуляет эхо размышлений и чувств тех, кто в нём обитает. Я и раньше иногда замечала такое свойство пространств, где живут люди, но сегодня это умение почувствовать энергетику пустого дома проявилось особенно ярко. Постояв около рабочего стола Вацлава и возле его дивана, с разложенными стопками книг и толстых тетрадей с записями от руки, я ощутила его тревожность и раздражение, а ещё…его растерянность. Что бы это могло означать? Погуляв вдоль плиты и буфета, я рассчитывала уловить состояние Ружены. Но не сумела его почувствовать. Да у неё же наверняка обереги и всякие атрибуты деревенской магии! Вот ведьма. Дальше я решила отправиться в библиотеку, на второй этаж. В комнату, где вчера по воздуху носились такие явственные видения. Лестница под моими шагами заговорщицки поскрипывала. В атмосфере библиотеки царил сумбур и переполох, принадлежащий следам совершенно посторонних людей, которых я не знала. Возле окна я почувствовала присутствие здесь некогда мужчины, облаченного церковным саном. Я так явственно слышала запах ладана и ощущала тяжелую строгость этого следа, что на секунду мне предстало видение человеческого образа. Образ был таким чётким, что я запомнила черты лица. Возле письменного стола я считала след смутно знакомой энергетики, но только никак не могла вспомнить, где я уже встречалась с подобными флюидами. Больше ничего ясно понять не удалось.

На втором этаже должна была быть ещё одна комната, но только не понятно, где был в неё вход. Никаких смежных входов и дверей в библиотеке не было, но по соседству явно было ещё одно помещение. По площади библиотека не была суммой площадей двух нижних комнат. Очень интересно устроен дом у бывшего аптекаря… Я спустилась на первый этаж, предполагая обойти строение вокруг снаружи. Оказалось, что западная стена дома ближе к дальнему углу, тоже имела вход. Массивная деревянная дверь из прекрасно пригнанных досок была на замке. Рядом были окна комнаты Вацлава. Я вернулась, спустилась с веранды и пошла обходить дом с западной стороны, чтобы посмотреть количество окон на втором этаже. Окна было четыре. В библиотеке было два окна, значит ещё два окна имеет другая комната, в которую невозможно проникнуть изнутри дома. Открытие так открытие.” Что там за помещение? Кто в нём жил или живёт?” Снова одни вопросы у меня. Я вернулась в дом, нашла в буфете молотый кофе и сварила себе крепчайшего напитка. Смаковать вышла на веранду. Отсутствие Вацлава и каких-либо планов и целей на вторую половину дня немного нервировали.” Как там Збыслав? Сегодня ему ничего не отвозили. Или я просто об этом не знаю? Снова неопределенность. Скорей бы уже появился травник.”

Нетерпение и нервозность того момента достигли тогда наивысшего накала. Даже теперь, вспоминая те часы, я впадаю примерно в такое же состояние, переживаю те же чувства. Несмотря на то, что времени прошло с тех пор уже достаточно, остроту те переживания не потеряли.

Глава 14

Высокая веранда – лучшее место обозревать окрестности, попивая кофеёк. Наконец, я заметила Вацлава, который вынырнул из кустарника на противоположной стороне дороги и направился к дому. В руках он держал пучок травки с короткими стебельками. Зайдя во двор, он махнул мне рукой:

–Катерина, уважаемая госпожа! Хорошие новости! – он немного запыхался, говорил с отдышкой, лицо было влажным от пота.

Конец ознакомительного фрагмента.