Черный интернационал
Шрифт:
– Я еще не договорил, – качнул головой Старыгин. – Как только я убеждаюсь, что группа соответствует всем требованиям, я сообщаю об этом Олегу Андреевичу, и тогда вы уже заключаете с ним договор купли-продажи. Только вот условия будут несколько другие, акции вы купите у него по стоимости на тридцать процентов выше рыночной цены.
В принципе Борис готов был заплатить и большую цену, лишь бы целиком завладеть банком. Но каждый процент от суммы сделки – очень огромная сумма. Поэтому он принялся отчаянно торговаться. Это у него в крови, и никуда от этого не денешься.
Увлеченный торгом, он отодвинул на
Борис не привык решать дела без тщательной проработки всех деталей. Тем более такое дело… Он ломал голову всю ночь и весь день. Но так и не пришел к мудрому и, главное, безопасному решению. Обращаться за содействием к начальнику своей службы безопасности – глупо. Были у него знакомые среди авторитетов криминального мира. Но с ними лучше не связываться. Никто из бандитов не решится на столь грандиозную авантюру. А если кто-то и согласится, то лишь для того, чтобы повязать Бориса тайным сговором, а затем шантажировать, вымогая из него миллионы долларов…
Так за весь день он ничего и не придумал. Зато его осенила бредовая, но совершенно безопасная идея. Что, если ему отправиться к Нике, сделать ей дорогой подарок, который затем вернется к нему бумерангом удачи. Или он сможет организовать группу террористов, или господин Сидоров продаст ему свои акции без всяких дополнительных условий. Девяносто девять и девять десятых процента из ста, что ничего из этого не случится. Но по-любому к Нике ехать надо. Отрабатывая подарки, она в постели вытворяет такое, что минимум два-три дня после этого про секс даже думать не хочется…
После работы Борис сел в свой джип и велел водителю ехать в Битово, но по пути заехать в ювелирный магазин, где не так давно он присмотрел бриллиантовое колье стоимостью тридцать семь тысяч долларов. Ника наверняка обрадуется такому подарку. Бедную девчонку не так давно обворовали. Какая ж дрянь это сделала?..
Борис поймал себя на мысли, что чуть ли не с ненавистью думает о квартирных ворах. И это притом, что сам собирается осуществить несопоставимо большее злодеяние… Пожалуй, вчера он поступил опрометчиво, сговорившись со Старыгиным. Пока еще не поздно, он должен дать задний ход. Наверное, так и сделает… Успокоенный этой мыслью, он с легким сердцем считал со своей карточки тридцать семь тысяч взамен бриллиантового колье. «Жаба» в душе даже не шелохнулась…
– Для Ники подарок? – набравшись смелости, спросил водитель.
– Зачем спрашиваешь, если знаешь? – косо посмотрел на него Борис.
– Да тут я один разговор слышал, насчет фортуны.
– Что за разговор?
– Говорят, Ника с одним авторитетом любовь крутила…
– Мало ли что говорят! – нахмурился Борис.
Он и без того знал, что Ника не обременена моралью и крутит любовь налево и направо. Но как ее приструнить, если она птица вольная. И даже подарками ее в клетку не заманишь. К тому же найдутся охотники занять его место подле нее. Аура у Ники такая… Единственно, что может успокоить ее, это замужество. Но Борис не собирался на ней жениться.
– Да я не про то, что она любовь крутила, – не унимался водитель. – А про то, что ее любовь не принесла удачи этому авторитету…
– А если конкретно? – заинтересовался банкир.
– Так это, в Битове, где Ника живет, авторитетный, ну, в смысле, бизнесмен есть. Сафрон у него кликуха. Так вот он часики Нике подарил и сразу же после этого машину свою вдребезги разбил…
– Нечего за рулем пить.
– Ну, может, и выпил, я точно не знаю…
– А откуда ты это вообще знаешь?
– Так у меня же брат в милиции служит. Мы с ним вчера вечером пересеклись, он мне про Битово все рассказал. Вы же в курсе, что там заварушка была?
– Ну в курсе.
– А из-за чего, знаете, все началось? Из-за тех самых часиков, которые у Ники пропали. Воровка их в ломбард понесла, а братва местная ее на этом и поймала. Ну, ее к Сафрону повели. Не знаю, что там с ней делали, но стрельба из-за нее была. Те киллеры ее спасали…
– Ерунда какая-то, из-за одной бабы двенадцать трупов, так не бывает. Это обычная криминальная разборка…
– Ну, может быть. Только брат мой говорит, что это не просто киллеры были. Есть подозрение, что это террористы, а та баба – шахидка…
– Так если она с часиками попалась, значит, она Нику и обворовала. Зачем террористам квартиры обворовывать, у них что, с деньгами проблемы…
– Ну, получается, что да… В общем, там много белых пятен. А самих террористов нет. Говорят, смылись. А перед этим воинскую часть заминировали. Только взорвать не успели…
– Почему в прессе про это ничего нет? – скептически усмехнулся Борис.
– Так потому, что мина не взорвалась. Вот если бы взорвалась… Брат говорит, что наша пресса только о победах террористов пишет. А про то, что террористов ловят и обезвреживают, это типа никому не интересно…
– И много их ловят?
– Да ловят. Только не всегда об этом говорят. Это же свежак, а журналисты падалью больше интересуются…
– Что-то разговорился ты, – раздраженно бросил Борис.
Его злил не водитель, а возможность погореть на террористическом акте или на его организации… Впрочем, он и не погорит, потому что в самое ближайшее время свяжется со Старыгиным и сообщит, что забирает свои слова обратно. А то, что контрольный пакет акций останется за Олегом Андреевичем, ну и что? Жил же он как-то без этого пакета раньше и дальше жить будет… А если господин Сидоров обозлится? С контрольным пакетом он может прибрать банк к своим рукам, а Бориса сделать простым членом… совета директоров. Но ведь банк без него пропадет… Что же делать?
В думах и чаяниях Борис забыл позвонить Нике, предупредить о своем визите. Но она была дома. И не одна… Борис нисколько не возражал против ее гостьи. Это была высокая, спортивного сложения девушка. Каштанового цвета густые волосы в классическом каре, крупные, но отнюдь не отталкивающие черты лица, большие выразительные глаза, большой рот. Борис заметил в ней какую-то изюминку, которая ставила ее в один ряд с самыми выдающимися красавицами. И сексуальная аура у нее достаточно высокой энергетики. Звали ее Аида.