Черный Истребитель
Шрифт:
– На Лубянке в Интернет-кафе. Ночь через две. Классное место для такой ночной твари, как я.
– О как… - удивилась Танька.
– И кем?
– Администратором. Ну, и сисадмин, и помощник для бедных глупых юзеров. Впрочем, ночью юзеры там ничего так. Только и следи, чтобы весь компьютер не вывернули наизнанку. Продвинутые такие юзеры… - посмеялась Эри.
– Платят нормально?
– Да так себе. Мы с Рыжим еще сайты делаем. А он «1С» еще обслуживает, приходящим специалистом. В общем, на жизнь вполне хватает и без него. Я в кафе зачем работаю? Мне там интересно. Всегда народ новый, нормальный, кому чат настроишь, с кем покуришь - вот и ночь прошла.
– Давно вместе живете?
– Угу. Года четыре. То все снимали - а тут вот бабушка у Рыжего преставилась, нам квартиру оставила. Блин!
– пнула ножку стола Эри.
– Уже полгода тут живем, а прибраться все руки не доходят. Повыкинуть всю эту рухлядь…
– Во, - вспомнила Танька.
– Я тебе как раз хотела сказать. Мне такое же досталось. Еще почище. Я список составила и объявление дала. Так забрали на следующий же день. Приехали дачники с грузовиком - и все подчистую утащили.
– Командир, ты гений!
– подпрыгнула Эри.
– Вот сейчас чай допьем - и перепишем, ага?
– Ага, - согласилась Танька, улыбаясь. Это «ага» в конце половины фраз, произносимых Эри, ей нравилось.
– А что это ты меня все командиром кличешь?
– Кличут собак. А я зову, - ехидно улыбнулась Эри.
– Ну и что ты меня так зовешь?
– Да так… просто. К слову приходится, - еще раз улыбнулась Эри.
Танька пожала плечами. К слову, так к слову.
– Кстати, а куда это мужики подевались?
– А кто их знает… они неприлично рано куда-то вдвоем умотали. Часов так в девять, ага. Рыжий - свинья, разбудил меня. Как в анекдоте: дорогая, где наши брюки? В общем, они к вечеру обещали вернуться. Давай мебель переписывать. Садись за ящик, а я буду считать. Не, лучше наоборот. Ты ходи и спрашивай меня про все, что увидишь, надо или не надо. А то я эту мебель вижу, только когда спотыкаюсь.
Танька покачала головой. Весь последний монолог был высказан менее чем за минуту, причем живо и эмоционально. Эри была порядочной тараторкой, но говорила по делу. Поэтому нужно было следить за ходом ее мысли - а это непросто, когда тебе выдают по сто слов в минуту.
На каждый предмет мебели, предназначенный для передачи дачникам, Эри придумала наклеивать листок желтой бумаги. Через час оказалось, что желтые листки красуются абсолютно на всем. Танька оглядела из коридора обе комнаты и сказала:
– Нет. Так не пойдет. Вещи в чем-то держать надо - один шкаф оставляем по-любому. И оба дивана. И книжные полки. И стол. И этот стол. Эри, ты даже свой компьютерный стол отдавать собралась…
– Это я погорячилась… - согласилась Эри.
– Давай еще раз.
Понадобился еще раз, и еще, и третий раз, после чего под раздачу попала примерно половина мебели. Эри немедленно развесила окончательно выверенный список по каким-то интернетовским доскам объявлений, и они принялись увязывать в старые простыни содержимое двух шкафов для одежды. Первый страждущий объявился через полчаса, когда они успели совершить только один тур на ближайшую помойку.
– Да, - сказала Эри.
– Да, именно оптом. Да, именно сегодня. У нас желающих полно. Детский дом? Ну, только в помощь детям подождем до вечера. Вам, кстати, старые книги не нужны? Нужны? Ну, тогда приезжайте, пока мы все на помойку не вынесли.
Через час квартира напоминала нечто среднее между секонд-хендом и караван-сараем. Попутно Эри взялась разбирать содержимое письменных столов и единственного используемого ими одежного шкафа. Оттуда тоже повылетело немало.
– Ты погоди… - сказала Танька, подбирая с пола потрепанные, но целые джинсы.
– Отдай этим… детдому. Им пригодится.
– Точно!
– загорелась Эри.
– А вот мы сейчас остатки бабкиного барахла перетасуем. Что на выброс, а что сиротам.
Теперь хлам раскладывался на две кучи - на помойку и на отдачу.
– Что, шубу тоже детдому?
– удивилась Танька, разглядывая потертый, но достаточно пристойный лисий полушубок.
– Ты меня представляешь в этой шубе?
– засмеялась на весь дом Эри.
– Не-а…
– Вот и я не представляю.
– А родителям?
– У меня родители - защитники животных. Они мне за такое предложение эту шубу знаешь, куда запихают? А она большая, плохо влезать будет…
– Продвинутые у тебя родители…
– А то!
– радостно кивнула Эри.
– Как ни послушаешь наших - не предки, а уроды какие-то. Сплошь детишек по дурдомам рассовывали. А у меня предки - супер! Хиппи, кээспешники, туристы, всякое такое. Я выросла-то по походам. Меня маманя в полгода первый раз с собой потащила. На байдарках. Вот это мать, скажи, а?
– Да уж.
– А когда меня сплющило, она послушала-послушала, и нашла какого-то буддиста. Махаяна, брахмапутра, всякое такое. Но дело не в брахмапутрах, а в том, что он меня какими-то травками отпаивал и про реинкарнацию популярно объяснял. И все было супер.
– Вот же везет некоторым… - с белой завистью сказала Танька.
– Ну везет же…
Эри рассмеялась.
– Да ты не волнуйся, командир. Теперь все будет - зашибись. Герцог, он знаешь, какой! Ого-го.
Танька покраснела, опустила глаза и, не выдержав, счастливо улыбнулась.
– Ага!
– продолжала Эри.
– Без него все, наверное, развалилось бы уже давно. Разделилось бы на настоящих, которые спились или скололись бы, и на примазавшихся, которые бегали бы вокруг, рассказывая чужие сказки.
– А что, и такие есть?
– удивилась Танька.
– Примазавшиеся?
– Как же без них, ага, - пожала плечами Эри.
– Тянет, понимаешь, людей на романтику.
– Где же романтика-то?
– не врубилась Танька.
– В чем она?