Черный код
Шрифт:
Но для этого требовалось, как минимум, узнать друг друга. Прежде, в сеансах, я считала, что изучила Макса вдоль и поперек, но теперь, сидя с ним рядом на высоте в несколько тысяч километров, понимала, как ошибалась. Мое подсознание строило его образ, руководствуясь теми краткими встречами, которые случались между сеансами. На самом деле Макс реальный отличался от воссозданного мной прообраза, как цветной телевизор отличается от черно-белого.
Мои ноздри ощущали его особенный, мужской запах, исходивший от кожи и волос. Глаза подмечали, каким искусным скульптором оказалась природа, создавая его тело, крупные сильные мышцы,
Но между нами по-прежнему не хватало какой-то крохотной частички для окончательного сближения.
Самолет приземлился в Эдинбурге, когда шел грибной дождь. На мокрой площади перед зданием в лужах отражалось низкое небо Шотландии. Остановившись, Макс поднял лицо к облакам и с наслаждением втянул в себя свежий воздух.
— Значит, вот где мы проведем медовый месяц?
Я предпочла пропустить мимо ушей иронию в его голосе.
— Обычно все сбегают в южные страны. Марина билеты на настоящие паспорта туда оформляла. Надеюсь, обманный ход себя оправдает.
В это время к нам приблизился человек с табличкой в руках, на которой красовалась еще непривычная мне новая фамилия. На странном наречии, кардинально отличающемся от привычного английского произношения, он кое-как объяснил, что должен передать нам ключи от дома и помочь найти такси. Общаясь чуть ли не на пальцах, мы все же справились с задачей. Примерно через час автомобиль остановился далеко за городом, в конце проселочной дороги, а водитель знаками показал, что надо идти пешком.
Дождь к тому времени окончился, выглянуло солнце. Впереди показалась большая равнина, вся в мелких рытвинах от нор мышей-полевок. Плоскость заканчивалась обрывом, вдали переливались серебристо-серым холодные воды северного моря. Совсем на краю, одиноким белым вымпелом посреди пейзажа, возвышался двухэтажный дом.
У Макса приоткрылся рот.
— Ты… — он повернулся и гневно сверкнул глазами. — Скажи, что ты его не смоделировала? Скажи, что мы сейчас не в сеансе!
— Мы не в сеансе, — искренне улыбнулась я, — и мне сейчас очень не хватает способности моделировать, потому что я понятия не имею, что там внутри. Дом арендовала и оплатила Марина. Я только намекнула ей, так как у нас было катастрофически мало времени.
— Да. Без твоей способности щелкнуть пальцами и поставить диван нам придется тяжко, — с притворным сожалением вздохнул Макс.
Но когда мы вошли в дом, там оказалось очень даже неплохо. Конечно, помещение следовало бы проветрить и вытереть пыль, но зато тут была очень просторная гостиная, уютная кухня, настоящие большие камины в каждой комнате. Я представила, как в них будет потрескивать пламя, когда по вечерам за окном будет завывать суровый морской ветер, и тут же захотела укутаться в шаль, поджать под себя ноги, сесть в кресло и долго-долго смотреть на пламя. Разделит ли мой мужчина эти мечты?
Внезапно я услышала сдавленное ругательство. Совсем недавно с интересом изучавший помещения, Макс буквально оттолкнул меня и вышел из комнаты. Я осталась стоять одна в полном
Вот чего я опасалась. Момента недопонимания, возможно, даже раздражения. Ведь любить человека — это одно, а жить с ним в быту — другое. Мой опыт с Сергеем не хотелось брать в качестве примера, но и перестроиться с одного мужчины на другого наверняка будет нелегко. А сейчас я даже не понимала, что произошло.
Макса я нашла на кухне, у окна. Он смотрел вдаль, сложив руки на груди, и выглядел мрачным. Я остановилась рядом, бок о бок, и тоже принялась смотреть на бушующее море. Г оворить первой не торопилась — не знала, с чего начать.
Макс вдруг развернул меня к себе, схватил за плечи, заглянул в глаза. Я застыла, увидев в глубине его зрачков знакомое выражение. Тьма. Никуда она не исчезала! Просто притаилась там, внутри, выжидала удобного момента, чтобы вновь проявиться. Вот какое подспудное чувство мучило меня в самолете. Вот что не давало расслабиться до конца.
— Скажи мне, что все это по-настоящему! — прорычал Макс, и в его голосе мне почудились нотки боли.
Так вот из-за чего он оставил меня? Опять решил, что это сеанс, и я его обманываю?!
— Это по-настоящему, — я поняла руку и осторожно коснулась упрямо выдвинутого подбородка, — клянусь, что никогда не буду больше подменять твою реальность. И прости, что когда-то это сделала.
— Я же сказал, извиняться не нужно! Тебе — не нужно! — руки Макса крепче сжали мои плечи. Он склонился, обдавая меня дыханием. — Просто… скажи… что я спасен.
Я понимала, что речь идет не об удачном побеге и не об избавлении от многочисленных обязанностей. Об одиночестве. Глубоком моральном одиночестве, которое может испытать только человек, наделенный огромной силой.
— Ты спасен, — твердым голосом произнесла я и увидела, как тьма в глазах Макса понемногу рассеивается.
— Но когда-нибудь я увижу. — он поморщился, — что-нибудь снова.
— Я буду рядом.
— Это может... тебя напугать, — Макс с таким трудом произносил слова, будто заставлял себя их говорить исключительно силой воли, — то, каким я становлюсь, когда вижу... и что испытываю потом, в зависимости от увиденного.
— Меня это пугало. Раньше. Ты пугал, — я замялась. — Моей ошибкой было смотреть на тебя глазами других людей, а не своими собственными. Потому что в те моменты, когда я не слушала никого, а просто была с тобой, то видела лишь сильного мужчину, способного любить своих близких настолько, чтобы обеспечивать их благополучие любой ценой. Ты мог бы выбрать более легкий путь в жизни, использовать свое видение лишь себе на благо, но не стал так делать.
— Я бросил Дашу. — поморщился он. — Так что ты меня переоцениваешь.
— Ты все правильно написал ей в том прощальном письме! Ей пора научиться жить самостоятельной жизнью. Марина ей поможет. Кроме того... я кое-что ей сказала тоже.
Макс приподнял бровь.
— И что же?
Я пожала плечами.
— Наверно, не стоит ждать, что ее зависимость от тебя пройдет насовсем. Но мне подумалось... если я способна создавать виртуальную реальность, Дарья может создать себе виртуальную зависимость. Это поможет ей продержаться на плаву. Поэтому я пообещала твоей сестре, что вы снова встретитесь когда-нибудь, если она возьмется за ум, начнет заботиться о детях и будет ждать тебя.