Черный кофе

Кристи Агата

Люсия – двадцатипятилетняя красавица с темными, густыми, доходившими до плеч волосами, с карими глазами, искренняя и непосредственная – встала с несчастным видом посреди комнаты. Потом, не зная, куда деваться, рассеянно двинулась к окну, приоткрыла штору и стала смотреть в сгущавшиеся сумерки. Она тихонько вздохнула, прижалась лбом к стеклу и так и осталась стоять, о чем-то задумавшись.

Из холла послышался громкий голос мисс Эмори, разлетевшийся по всему дому.

– Люсия, Люсия, где ты? – звала она.

Не

прошло и минуты, как мисс Эмори – немного суетливая пожилая дама на несколько лет старше брата – появилась в дверях. Она подошла, подхватила Люсию под руку и увлекла ее на диван.

– Успокойся, дорогая. Давай-ка сядем, – сказала она. – Сейчас ты возьмешь себя в руки, и все будет в порядке.

Люсия села и в ответ слабо улыбнулась благодарной улыбкой.

– Да, конечно, – сказала она. – Я уже почти успокоилась.

Произношение у нее было безупречное – может быть, чересчур безупречное, – но едва заметные непривычные интонации выдавали в ней иностранку.

– Мне стало нехорошо, и я испугалась, что вот-вот потеряю сознание, – продолжала Люсия. – Как глупо. Никогда еще со мной такого не было. Сама не понимаю, в чем дело. Пожалуйста, вернитесь в столовую, тетя Кэролайн. Я сейчас приду, только приведу себя в порядок. – Наткнувшись на задумчивый взгляд мисс Эмори, Люсия открыла сумочку и достала носовой платок. – Сейчас, – сказала она. – Вот я уже и в порядке.

Кэролайн недоверчиво посмотрела на нее.

– Дорогая, у тебя весь вечер неважный вид, – произнесла она, с тревогой вглядываясь в лицо Люсии.

– Неужели?

– Да, – ответила мисс Эмори и придвинулась ближе. – Уж не простудилась ли ты, милая? – с тревогой произнесла она. – В Англии тепло коварное. Это тебе не Италия. Италия прекрасная страна, я сама о ней часто вспоминаю.

– Ах, Италия, – задумчиво повторила Люсия и рассеянно положила сумочку на диван. – Италия....

– Понимаю, деточка, понимаю. Ты, должно быть, страшно скучаешь по дому. Здесь у нас все другое – и нравы, и погода. К тому же тебе наверняка все время холодно. Итальянцы...

– Нет. Нисколько я не скучаю! – воскликнула Люсия с горячностью, удивившей мисс Эмори. – Нет!

– Не волнуйся так, деточка, нет ничего дурного в том, что порой человек скучает по дому...

– Нет, – повторила Люсия. – Я ненавижу Италию. И всегда ненавидела. Я счастлива быть здесь с вами. Совершенно счастлива!

– Это очень мило с твоей стороны, дорогая, – сказала Кэролайн, – хотя, по-моему, ты говоришь так исключительно из вежливости. Правда, мы все делали всё возможное, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома, и тем не менее скучать по своим так естественно. А без матери...

– Прошу вас, пожалуйста, – перебила ее Люсия, – не нужно о матери.

– Хорошо, конечно, дорогая, если тебе не хочется, я не буду. Я не хотела тебя огорчить.

Может быть, тебе принести нюхательной соли? Она у меня есть в комнате.

– Нет, спасибо, – ответила Люсия. – Мне уже лучше. Не беспокойтесь.

– Никакого беспокойства, – твердо сказала Кэролайн. – У меня прекрасная соль, очень милого розового оттенка в очень милом флакончике. И очень резкая. Соль аммония. Или аммиака? Никак не могу запомнить. Но аммиака она или аммония, это тебе не соль для ванны.

Люсия ласково ей улыбнулась в ответ и ничего не ответила. Мисс Эмори поднялась и так и стояла, раздумывая, идти ей за «милым флакончиком» или нет. Машинально она поправила подушки.

– Да, наверное, ты простыла, – решила Кэролайн. – Утром ты выглядела совершенно здоровой. Впрочем, наверное, все оттого, что ты переволновалась, когда приехал твой друг. Этот твой соотечественник, доктор Карелли. Он появился так неожиданно, правда? Наверное, это произвело на тебя слишком сильное впечатление.

За разговором она не заметила, как в комнату вошел Ричард, и не поняла, отчего вдруг Люсия снова сникла, оперлась на подушки и зябко повела плечами.

– Дорогая моя, в чем дело? – воскликнула мисс Эмори. – Опять обморок?

Ричард прикрыл за собой дверь и подошел к дивану. Это был красивый тридцатилетний молодой человек, светловолосый, среднего роста и довольно крепкого сложения.

– Тетя Кэролайн, прошу вас, вы не дообедали, – сказал он, обращаясь к мисс Эмори. – Люсии сейчас станет лучше. Я побуду с ней.

– Ах, это ты, Ричард. Что ж, вероятно, тогда мне в самом деле лучше вернуться, – сказала Кэролайн, нерешительно направилась к двери, но, сделав два шага, остановилась. – Ты ведь знаешь отца, – сказала она Ричарду, – и знаешь, до чего он не любит неожиданных гостей. Особенно посторонних. А уж этого-то никак не назовешь другом семьи.

Она снова повернулась к Люсии.

– Я лишь хотела сказать – мы ведь об этом и говорили, не так ли, дорогая? – я не поняла, каким образом доктор Карелли оказался в Маркет-Клив, если не знал даже, что ты в Англии. Но конечно, тебе, когда вы с ним случайно встретились в деревне, уже ничего не оставалось, кроме как его пригласить. Ты ведь этого не ожидала, не так ли?

– Конечно, не ожидала, – сказала Люсия.

– Мир в самом деле очень тесен. Я всю жизнь это говорю, – продолжала мисс Эмори. – Но у твоего друга лицо довольно приятное.

– Вы так думаете?

– Конечно. Сразу видно, что он иностранец, – сказала мисс Эмори, – и тем не менее лицо приятное. К тому же он хорошо говорит по-английски.

– Да, очень хорошо.

Мисс Эмори явно хотелось что-то понять.

– Ты и впрямь не знала, – спросила она, – о том, что он в Англии?

– Даже не догадывалась! – горячо сказала Люсия.