Чёрный Корпус. Отряд "Зеро"
Шрифт:
– Зато ты почти рыжая, - выдал я единственное, на что оказался способен.
– И глаза у тебя жёлтые.
Йен резко замолчала, торопливо ощупала себя, словно что-то искала, с явным недоумением изучив свою одежду. Затем удивлённо вытянула перед собой прядь волос и некоторое время задумчиво её разглядывала. Тем временем украдкой я тоже попытался проделать нечто подобное: мне и в голову не приходило задуматься, как я выгляжу в своих снах, а зеркал у меня тут отродясь не водилось. Зато обнаружился устойчивый загар и шапка непривычно длинных
– Блондин, блондин, - Йен уже перестала изучать себя.
– Поверь на слово. Извини, что я так... Честно говоря, я не ожидала, что окажусь...
– она огляделась и не слишком уверенно закончила: - в твоём... э... сне?
Я только досадливо хмыкнул, пока она разглядывала серебристый бок шлюпа. На такое вторжение я тоже не рассчитывал.
Запечатлел. На свою голову.
– Так это оно?
– Йен протянула руку, кончиками пальцев не достав до металла нескольких сантиметров.
– Угу, - я наблюдал, пытаясь понять, чем такой визит может для меня закончиться. Странное ощущение, что всё идёт как надо, только крепло.
– Но ведь эта тварь... он же сломал блоки...
– девушка, нахмурившись, вела рукой вдоль невидимой преграды.
– Почему даже сейчас мы... ты не можешь туда попасть?
Я только пожал плечами, отошёл на несколько шагов и сел на вывороченный корень. Здесь, в моём сне, возле шлюпа лежало поваленное дерево и росла густая сочно-зелёная трава по колено. В реале, насколько я помнил, вокруг была выжженная земля. Я закрыл глаза и запрокинул голову, подставляя лицо тёплым лучам моего сонного солнца.
Девушка почти бесшумно подошла, села рядом. Ствол слегка качнуло под новым весом.
– Джо... Тебе не кажется странным, что мы изменились? Это ведь не астрал, там мы такие же, как в обычном мире. Ты не помнишь, каким приходил сюда раньше? Может, причина в этом?
Я открыл глаза и посмотрел на девушку. Шутит, что ли?
– Не помню. Я вообще не думал, как тут выгляжу. Мне другое было нужно.
– Угу, - она с прищуром рассматривала что-то у меня на голове.
– А эта штука тебе зачем?
Она протянула руки, и последнее, что я запомнил перед тем, как затылок пробороздили огненные нити боли: испуганное лицо Йен и золотой обод самой настоящей короны в её руках.
– Джо! Джо! Чёрт, Джокер, очнись! Господи... Джо!
Боже... Зачем так орать... И без того башка раскалывается... Чёрт...
– Джо... Наконец-то...
Судя по всему, моя напарница устало опустилась на край дивана, на котором я всё-таки задремал, бросив одежду в одно из кресел. Не нравилось мне спать в спальне. Неуютно.
Я с трудом открыл глаза. Затылок просто разламывало от боли, но куда хуже было ощущение каких-то порванных нитей, идущих от затылка и висков вниз. Словно я потерял что-то очень важное. Сесть удалось с трудом, преодолевая вспышки боли от каждого движения. В комнате горел нижний свет, а Йен, реальная и настоящая, виновато моргала на краю дивана.
– Прости, - она поёжилась, поплотнее запахнув мою рубаху, валявшуюся до этого на кресле. И я вдруг понял, в чём она прибежала, едва вскочив с кровати: в тоненькой полупрозрачной сорочке без всякого нижнего бель...
Йен вспыхнула, вскинула голову и сверкнула глазами.
– Джо, заткнись! И перестань на меня пялиться!
Я отвернулся, но попытка поморщиться и демонстративно сказать "тьфу" не удалась: затылок снова напомнил о себе. И ещё появилось ощущение, что с глаз исчезла некая пелена. Чёрт... Аж мороз по коже... Хотя... Чёрт! Что за...
Я огляделся в поисках внезапного источника холода. Йен же вздрогнула и изумленно уставилась на удобно расположившуюся во втором кресле гостью. Вспыхнувший до этого румянец сменился заметной бледностью. Я слышал смятение девушки и краем сознания её понимал. Наверняка при первом знакомстве с Марьей я выглядел также.
Только вот теперь я смотрел на тёмную королевну и счастливо улыбался, как самый настоящий дурак.
Марья, в закрытом антрацитово-чёрном платье, сидела в кресле, закинув ногу на ногу так, что подол платья обнажил только острые кончики туфелек, и задумчиво накручивала длинную прядку на мизинец. В слабом комнатном освещении лунный кинжал ногтя мягко переливался жёлтым, а чёрная ткань казалась бархатистой и в то же время гладкой, мягко обливая точёную фигурку. Волосы были собраны на висках и заколоты сзади на затылке, свободно падая на грудь и спину. Почему-то я был уверен, что чёрные пряди очень мягкие и шелковистые, и мне безумно хотелось провести по ним рукой. И не только по ним.
Марья... Марьюшка... Как же я по ней соскучился... И как же я рад её видеть...
От самоубийственного порыва обнять и расцеловать гостью меня удерживали только боль и присутствие Йен.
Стоило вспомнить про девушку, как краем сознания через боль я уловил тихий глубинный вздох лёгкой зависти и восхищения. Йен тоже прониклась внешностью королевны. С шоком от её появления она справилась быстро: запечатление давало себя знать.
Оставалось только надеяться, что Даггер всё же не читает все мои чувства. Мне вовсе не хотелось "откровенничать" на эту тему. А пока...
– Здравствуй, - моя счастливая улыбка быстро стерлась от постоянно пульсирующей боли в затылке. Даггер протянула мне куртку, и я с удовольствием накинул её на плечи. К лёгкому понижению температуры при явлении тёмной королевны я привык давно. Меня знобило из-за этой непонятной боли.
– Ты знаешь, что случилось?
– Конечно, - Марья перестала играть с прядкой и посмотрела на нас обоих, как на маленьких детей, разбивших тарелку со сладостями и не осознавших вину своего поступка.
– Вы сняли корону. И сняли её неправильно. Последствия ты сейчас и ощущаешь. Точнее, вы оба.