Черный крест. 13 страшных медицинских историй
Шрифт:
И упаси тебя всевышний вякнуть: «Купите мне новый тонометр» в ответ на «Доктор, мы бы хотели помочь вашей поликлинике. Скажите, в чем вы вообще нуждаетесь?». Такой ответ может привести к попытке открытия уголовного дела о вымогательстве. Ведь истинный смысл предложения о помощи таков: «Мы вот крутые ребята, бабла у нас тонны, ну просто девать некуда, а ты – чмо лохушное, лошара беспонтовая». Ну вот такие добрые и чуткие у нас люди – хоть песни о них складывай!
Ксения устала как собака – вызов был двенадцатым по счету, поэтому осматривала
– Вам что-то не нравится, Клавдия Юрьевна?
– Ксения Юрьевна... Ничего страшного у вас нет. – Ксения улыбнулась Славику. – Мальчик довольно бодрый, слизистые оболочки чистые, в легких хрипов нет, сыпь, особенно с учетом зуда, типично ветряночная... это ветрянка. Можете одевать Славика, сейчас я сделаю запись в карту и расскажу вам про лечение.
Делать записи Ксения старалась на вызовах, чтобы ничего не напутать.
Обычно по завершении осмотра предлагали кофе или чай, а то и «наперсток ликера». Если вызов был последним на сегодня, а люди – приятными, то Ксения не отказывалась и от ликера. Мама Славика не была расположена к хлебосольству. Одела сына, увела в другую комнату, где сдала с рук на руки няне. Наивная мать Ксении все никак не могла поверить в то, что московские мужья нанимают детям нянь при неработающих женах («сказки ты мне не рассказывай, доченька, я пока еще в своем уме»).
Вернувшись, хозяйка поинтересовалась:
– Ксения Юрьевна, простите за нескромный вопрос, но сколько вы зарабатываете в месяц?
– Это имеет значение для лечения вашего сына? – в легкую огрызнулась Ксения.
Москва научила ее не только огрызаться, но и посылать открытым текстом на три веселые буквы. Что поделать, если люди другого языка не понимают?
– Нет, просто хотя бы скажите – до сорока чистыми или больше?
– Чистыми – меньше, – честно ответила Ксения.
– А я вот няне плачу сорок две тысячи в месяц.
Намек читался легко – ушлая дамочка решила убить одним ударом двух зайцев, наняв своему Славику не только няню, но и личного педиатра. В одном, как говорится, флаконе. Ксения предпочла притвориться, что ничего не поняла. Мамаша почувствовала, что слегка перестаралась, и больше тему не развивала.
– Постельный режим, ограничение подвижности, смазывание пузырьков зеленкой. Пока это все.
Ксения встала, намереваясь выйти в прихожую, но хозяйка преградила ей дорогу:
– Вы не ошиблись? Покой и зеленка?
– Да – покой и зеленка, – подтвердила Ксения.
– А разве не нужны антибиотики?
– Пока – совершенно не нужны. Можно я пройду? У меня еще три вызова.
Хозяйка сделала шаг в сторону. Небольшой, так что Ксении пришлось протискиваться мимо нее боком.
– Но разве в наше время не изобрели ничего лучше зеленки?
Вопрос был чисто риторическим и абсолютно бессмысленным. Зеленка сама
– Для вашего случая ничего, кроме зеленки и покоя, не требуется...
– Но неужели нет ничего общеукрепляющего или стимулирующего?!
– Вы можете позвонить заведующей отделением, и она скажет вам то же самое. – Ксения влезла в куртку, застегивать не стала – следующий больной ждал ее в соседнем подъезде, и сняла бахилы.
– Ну что вы, Ксения Юрьевна, я вам полностью доверяю, – заворковала хозяйка. – Это я так, один же он у меня...
«А если один, то зачем тебе няня?» – подумала Ксения и, пообещав заглянуть к Славику завтра или послезавтра, ушла.
Славик был отнесен к категории легких и беспроблемных.
На следующий день Ксения, как и обещала, пришла взглянуть на него и осталась довольна. Правда, разговор с матерью Славика снова вышел неприятный. Причем на этот раз критические высказывания начались еще во время осмотра.
– Вы бы чем ходить, лучше бы лечение назначили, – довольно грубо заявила обеспокоенная родительница.
Было произнесено еще несколько фраз в том же духе.
– То, что я должна, я знаю, – наконец ответила Ксения.
Ответила твердо, уверенно. Должно быть, именно эта уверенность и заставила собеседницу замолчать. Но дело свое она сделала – помешала осмотру. Ксения не оценила того, что Славик со вчерашнего дня заметно увял, и не придала значения повысившейся температуре. Вышло так, что ей до сих пор не встречались тяжелые осложнения при ветряной оспе, и потому это заболевание расценивалось ею как легкое и безопасное. Только так и никак иначе.
На следующее утро мать Славика позвонила заведующей отделением. Та выслушала ее и вызвала к себе Ксению.
– Нам все хуже и хуже! Славик почти не пытается вставать с постели, он вялый, я вижу, что ему плохо!
Голос был таким же, как и вчера – беспокойно-раздраженным.
– Он почти ничего не ест! – Выдвинув последний довод, мать Славика замолчала, ожидая реакции врача.
– Все в порядке вещей, не волнуйтесь, пожалуйста. – Ксения не знала, как зовут ее собеседницу, а спрашивать об этом сейчас ей было неловко. – Аппетит во время болезни снижается, вялость тоже может иметь место. Давайте подождем пару дней...
Заведующая отделением многозначительно посмотрела на Ксению.
– Я сегодня во второй половине дня загляну к вам, – пообещала Ксения и положила трубку.
Вздохнула совсем по-матерински и пожаловалась заведующей:
– Нина Яковлевна, ну просто достала меня эта особа! Вцепилась как клещ – выпиши моему сыну антибиотики при ветрянке, и все тут! Позавчера у них была, вчера была, сегодня тоже пойду.
– А что с мальчиком?
– Да банальная ветрянка, и ничего больше, – махнула рукой Ксения. – Что я, ветрянок не видела?