Черный крест. 13 страшных медицинских историй
Шрифт:
– Давно не курил, отвык.
История тринадцатая
Подсядешь за измену?
Полоний:
Безумен от любви к тебе?Офелия:
Не знаю, Но я боюсь, что так.25
Перевод
«В поте лица твоего будешь есть хлеб...» [26] Это сказано про наркологов. Во всей медицине нет более хлопотной специальности. И более противных пациентов тоже нет. Сами же обращаются за помощью и сами же начинают водить тебя за нос. – Александр Святославович, я же давно не употребляю! И глазами невинными на тебя смотрят. Честными такими глазами. Глазами наркомана. Веками хлоп-хлоп. И взгляд преданно-влюбленный. И рукав гордо так закатывают – смотрите, мол, никаких свежих следов. А попросишь разуться – так сразу же начинают отнекиваться. Нагибаться тяжело, голова кружится, или поясницу прострелило, носки забыл сменить, или еще что-нибудь в том же духе. А настоишь на своем – и увидишь свежие следы от уколов на стопах, или на яичках, или еще где.
26
Быт, 3,19.
Если нигде не найдешь, можно строго рявкнуть:
– В жопу впрыскиваешь, признавайся?!
И в глаза так пристально посмотреть, со значением. Знаю, мол, все про тебя, даже больше, чем самому тебе известно. В девяноста процентах срабатывает. Опускают взоры, вздыхают и признаются:
– Было дело, Александр Святославович, бес попутал.
А те десять процентов, которые не признаются, они что, по-вашему, не нарушают? Нарушают, только совести у них совсем не осталось.
Повозись с наркоманами четверть века – научишься отличать правду ото лжи лучше любого детектора. По неуловимым, неосознанным, но тем не менее верным признакам. Словно щелкает в мозгу какой-то тумблер и тихий голос говорит: «Брешет, собака». Ну, а если голос молчит, то вроде как собеседник говорит правду. Двадцать пять лет в наркологии – прекрасная школа. Как никакая другая учит разбираться в людях. Полезный навык – отличать ложь от правды, только как же он порой осложняет жизнь!
– Александр Святославович, час назад какая-то дама звонила и интересовалась, дежурите ли вы завтра. Я ответила, что да, дежурите, а теперь что-то засомневалась – может, не стоило говорить?
Медсестра Инна Крашенинникова – она такая. Сначала сделает, потом подумает, а еще позже распереживается и начнет искать утешения и понимания. Но в целом – медсестра хорошая. Попадает в любую вену, а в наркологии это умение на вес золота, не трахается налево и направо и никогда не прогуливает. А еще она вежлива и доброжелательна. Остров сокровищ какой-то, а не медсестра.
– Инночка, я не делаю тайны из своего графика дежурств, – ответил Александр Святославович, – и всегда рад женскому вниманию.
Про себя он, конечно, удивился – кому это понадобилось интересоваться дежурствами? Родственники пациентов обычно звонят в ординаторскую или на мобильный и
Тайное начало становиться явным в тот же вечер.
– У Аньки завтра юбилей, – сказала жена, запрыгивая после ужина на колени к Александру Святославовичу. – Нас пригласили.
Сколько исполнилось подруге, он спрашивать не стал. И так ясно, что двадцать пять или тридцать. Жене месяц назад исполнилось двадцать семь.
– Я дежурю, солнышко, – ответил он, поглаживая ее по спине. – Придется тебе идти одной.
– Вот так всегда. – «Солнышко» собрало губки в куриную гузку и нахмурилось, изображая высшую степень огорчения.
– Сходи одна, – предложил Александр Святославович. – Чего дома скучать?
– Ладно, – нехотя, словно делая ему одолжение, согласилась жена. – Только тогда я у Аньки до утра и останусь. Мне всегда так неприятно приходить ночью одной в пустую квартиру.
Александр Святославович почувствовал в ее словах фальшь и сразу же сопоставил в уме звонок неизвестной женщины, интересовавшейся его завтрашним дежурством, и празднование юбилея в четверг – не самый подходящий день для большого праздника. Еще более странным показалось то, что жена не попросила денег на подарок лучшей подруге.
– Конечно, оставайся, – согласился Александр Святославович. – Мне так будет спокойнее. А то поедешь поздно ночью одна или в компании случайных знакомых...
– Какой ты у меня заботливый! – восхитилась жена и наградила Александра Святославовича поцелуем.
Дальше последовал еще один поцелуй, более продолжительный, после которого просто невозможно было не стащить супругу с неудобного дивана на мягкий пушистый ковер...
В третьем часу ночи, когда жена крепко спала, Александр Святославович включил на кухне свой ноутбук и начал искать в «Одноклассниках» ту самую Анну, которая завтра, а точнее – уже сегодня должна была праздновать свой юбилей. Фамилия у Анны была Караваева, поэтому поиски слегка затянулись. Наконец Александр Святославович нашел ее и увидел, что день рождения у Анны двадцать четвертого ноября, а не двенадцатого июля, как следовало со слов жены. Поудивлялся с минуту неумелому коварству супруги, выключил ноутбук и отправился спать, чтобы хоть немного выспаться перед дежурством.
Проснулся в нерадостном расположении духа и не сразу вспомнил о причине. Вспомнив же, попытался отогнать от себя дурные мысли, оправдывая любимую женщину, так сладко сопевшую рядом. Жена всегда спала «компактно», как выразился однажды Александр Святославович. Не раскидывала в стороны руки-ноги, а сворачивалась чуть ли не в позу эмбриона, поджав все что можно под себя. Раньше это умиляло, но сегодня Александр Святославович подумал о том, что подобная поза – косвенный признак скрытой натуры.
«Стоп, стоп, стоп! – скомандовал себе Александр Святославович. – Нельзя позволять себе скатываться в пучину ревности! Особенно когда ты вдвое старше любимой женщины!» Возраст располагает к ревности, и ничего с этим поделать нельзя. Накапливается опыт, в том числе и негативный, силы убывают, что ни говори, а хуже всего – напрочь исчезает это прекрасное чувство, что у тебя все впереди. Или если не все, то хотя бы лучшее. Скверная штука возраст.
Три года назад Александру Святославовичу показалось, что он нашел чудодейственное средство, возвращающее молодость. Вот оно, это средство – спит себе и спит.