Черный Кровавый Триллиум
Шрифт:
Анигель молча взглянула на мерцающий на ладони амулет. В сердце янтарной капли светился крошечный алый бутон.
— Передайте своей сестре Харамис, что пришла очередь ее талисмана,— улыбаясь, проговорил Орогастус,— А теперь и вам, и вашей свите не мешало бы поспешить в Дероргуилу. Эта метель скоро сменится отличным северным ветром, который домчит вас до дома... Пошли, Толо.
Он повернулся. Грустное лицо маленького принца при этих словах просияло.
— Неужели, Хозяин? Вы разрешаете мне остаться с вами?
— Если хочешь,— сказал колдун, оглядываясь.
— Хочу!
— Толо, нет! — воскликнула королева
— Не хочешь ли
— О да!
Маленький принц выхватил сундук из рук разгневанного помощника колдуна и поднял его, как трофей, на глазах у изумленной публики.
— Толо! — Теперь Анигель плакала не таясь.— Я не разрешаю тебе идти с этим ужасным человеком! Как ты можешь даже думать об этом? Иди ко мне, мой бедный малыш!
Принц Толивар, стоя рядом с высоким колдуном, молча смотрел на нее сквозь мутную пелену падающего снега.
— Ребенок может делать то, что хочет,— заявил король Ледавардис.— Он имеет право на выбор.
— Антар! — беспомощно крикнула Анигель.— Скажи своему сыну!
— Я говорил.
На лице короля Лабровенды не было и тени надежды. Его жена поняла наконец ужасную правду и начала терять сознание. Король взял ее под руку, маршал Ованон подхватил с другой стороны.
— Пойдем, милая. Мы бессильны.
Пока они шли обратно к кораблю, королева Анигель не проронила ни слова. Слезы струились по ее лицу. За ней, королем и маршалом тянулась невеселая свита.
Через полчаса они были уже далеко от берега. Вольнонаемные гребцы Лабровенды налегли на весла, и корабли вышли в открытое море, пустившись в плавание к дому.
Глава 21
Прозрачные лучи, напоминавшие северное сияние, заполняли воображение Харамис. Ей казалось, что день за днем она не переставая вызывала в своем воображении эти лучистые призраки, пытаясь создать из них конкретные вещи, как подсказывала Великая Волшебница Моря. Харамис приказывала появиться крошечному кристаллическому дворцу — и он появлялся и на ее глазах становился фактом материального мира. Затем она уничтожала его и приказывала светлым лучам обрести форму оседланного коня — и перед ней из пустоты вырисовывался прозрачный призрак животного, отливающего всеми цветами радуги. Постепенно его наполняла живая теплая плоть, он смотрел на нее с комичным изумлением и позвякивал удилами, пока она опять не превращала его в пустоту, из которой он выткался. Харамис создавала предмет за предметом, местность за местностью и наконец достигла такого уровня мастерства, что Трехкрылый Диск стал переносить ее в любую точку материка в мгновение ока. Но Ириана разрешала своей ученице путешествовать только в глухие, необитаемые уголки мира, ничем не обнаруживая себя. Уроки, выполняемые Харамис, были сложными, и нельзя было допустить, чтобы волшебство разрушилось при виде знакомых мест или людей.
В самом начале этой части тренировок Харамис создавала кристаллические предметы и пейзажи столь неумело, что они так и не превращались в явления реального мира. Но вскоре под руководством Ирианы она научилась управлять волшебной созидающей силой, и, если бы не собственная неуверенность, ее вполне можно было считать истинной хозяйкой талисмана.
— Ты еще далека от подлинного мастерства,— звучал безжалостный голос Ирианы.— Но ты уже не тот невежественный новичок, каким была, когда впервые появилась в моем айсберге! Будь осторожна, не задирай нос, зря не рискуй, и ты с честью выйдешь из любого испытания!
— Надеюсь,— стараясь казаться смиренной, отвечала Харамис.
Восхитительная палитра светящихся красок стала бледнеть. Харамис оказалась в кромешной тьме, а потом обнаружила, что находится в комнате медитаций в обычной коленопреклоненной позе. Коленки ее побаливали. Великая Волшебница Моря поднялась со стула, потянулась и зевнула:
— Ох, как я устала, дитя мое, как проголодалась. Давай пойдем поужинаем. Сегодня у нас будет тушеная рыба, только что доставленная с Зеленых Топей твоей родины, и блинчики с ягодами, вкус которых ты хорошо знаешь. Ужин будет превосходный.
Харамис с трудом поднялась на ноги и завернулась в белое одеяние Великой Волшебницы:
— Боюсь, что не смогу плотно поесть. Я слишком устала. Могу думать только о сне! Если бы вы не были такой строгой наставницей и позволяли подольше понежиться в постели...
— Сегодня ты можешь спать сколько хочешь. Твое обучение закончено.
Харамис недоверчиво охнула:
— Но я еще не до конца овладела высшей магией!
Ириана махнула рукой и повела свою ученицу в один из прозрачных тоннелей-коридоров.
— Ты прожила у меня уже тридцать дней. Больше я не могу.тебя ничему научить. И с талисманом, и без него ты стала более искусной волшебницей, чем я, остальному научишься со временем.
— Разве так бывает?
— Верь мне.— На круглом добродушном лице Ирианы с прозрачной голубоватой кожей блеснула загадочная улыбка.
Женщины спустились по мерцающему коридору и вошли в уютный полумрак комнаты с живой картиной морской жизни.
— Со времен Исчезнувших,— продолжала Ириана,— никто, кроме тебя, не владел частью Скипетра Власти и не знал так много о его использовании. Исчезнувшие боялись талисмана, но тебе нечего бояться. Правда, теперь на тебе лежит огромная ответственность — ты обладаешь достаточной волшебной силой, чтобы восстановить равновесие мира и помешать употребить две другие части Скипетра во зло.
Харамис старалась справиться с охватившим ее волнением. Пока Ириана ходила за едой, которая готовилась каким-то таинственным способом, она села за обеденный столик. Но когда Великая Волшебница Моря вернулась с полными тарелками, Харамис почти не притронулась к ужину.
— Дело не только в том, что я устала,— призналась она в ответ на замечание Ирианы.— Меня мучают дурные предчувствия... Вы позволите мне поговорить с сестрами?
— Теперь тебе не надо спрашивать у меня разрешения, Великая Волшебница Земли,— Ириана говорила торжественным голосом.— Но я отвечу на тот вопрос, который терзает твое сердце. Да, талисман, называемый Трехглавым Чудовищем, отдан в качестве выкупа за короля Антара. Теперь он стал собственностью колдуна Орогастуса.
— О Боже, как я боялась этого! Почему вы не сказали мне раньше? Я могла бы остановить ее!
Ириана невозмутимо жевала блинчик с ягодами:
— Ты бы ее не остановила. А прерывать тебя в кульминационный момент обучения было бы непростительной ошибкой — стоило нарушить твое сосредоточение, и все бы пошло прахом. Ведь ты только-только становилась настоящей волшебницей!
Харамис, не в силах сдержать беспокойство, вскочила на ноги:
— Но если у Орогастуса два талисмана, а у меня только один, разве он не будет обладать преимуществом передо мной?