Черный лев
Шрифт:
Я вернулась в кресло и с головой укуталась в теплый. Таинственное мерцание фонарей завораживало. Идти домой не хотелось.
Покачиваясь в кресле, я тихонько дремала под балладу о храбром американском хорьке и не подозревала, что ночь будет самой странной в моей жизни.
Глава 2
Спустя некоторое время песни смолкли. Повсюду царила вкрадчивая и мудрая тишина. Лишь многократные ныряния дельфина Шалуна нарушали безмолвие. Дельфин жил шагах в тридцати от моего дома, в огромном бассейне с красиво изогнутыми, песчаными, похожими на морской берег краями.
Вдруг
– Как же слякотно и сыро-о! Я промок до косте-ей!
– Тише-тише, дорогой! – с придыханием отвечал нежный голос.
– Но наша зольная ванна испорчена-а! Как прикажете это понима-а-ать?!
– Не забывай. В крови у сорных куриц из Австралии течет королевская кровь! Надо запастись терпением!
На небольшой полянке, рядом с бассейном и низкими травяными деревьями стояли австралийские индюшки. Мама говорила, что на родине их называют сорными курицами. Трусли со своим семейством – женой Дрожуньей и дочерью Бояшкой – оказались по колено в воде. Дельфин, их ближайший сосед, продолжал выпрыгивать из воды и кувыркаться через голову. Он снова и снова с шумом погружался на глубину, а поднятые им волны одна за другой захлестывали зольную ванну, в которой так привыкли нежиться соседи.
– Какая отвратительная мокрота-а-а! – возмутился чуть громче Трусли, стряхивая с лапок грязевую жижу. – Я больше так не могу-у!
– Да, дорогой! Но мы должны сохранять благородство при любых обстоятельствах! – деликатно настаивала Дрожунья – упитанная дама-индейка. Черные масленые перья, красная голова и воротничок на шее придавали ей элегантность, подчеркивая высокое происхождение.
– А как же наши перья?! Как мы будем их чистить?! – робко спросила Бояшка. Слезы брызнули из ее глаз.
Не выдержав, индюк обратился к дельфину:
– Ээ-эй… Любезный сосед! – Трусли звучно крякнул, широко раскинув крылья по сторонам. – Не могли бы вы перестать заливать нас водой?! – На последних словах индюк немного смутился – он никогда не повышал голос – и добавил: – С вашего позволения, делаю замечание…
Однако дельфин, словно ничего не слыша, продолжал резвиться в бассейне.
Последней каплей терпения Трусли стали безутешные слезы дочери. Индюк прибавил громкость, но не рассчитал и закричал во все горло:
– Перестаньте брызгаться, уважаемый сосед!
Со всей силы он топнул грязной лапкой о край зольной ванны. В один миг корыто взлетело вверх, несколько раз перевернулось в воздухе, расплескав в полете миллионы мерцающих звезд, со страшным грохотом ударилось о крышу индюшачьего домика и упало на землю.
Мутная зольная вода окатила Трусли с головы до ног. От его изысканного вида не осталось и следа. Ярко-лимонный воротничок съехал на бок, а черные перья, потеряв лоск, повисли рваными клочьями. Негодование индюка сменилось растерянностью.
– Ты что наделал, Трусли? – Крошка Фи вытаращила и без того большие глаза.
– Ха! Разбудил африканского льва! – всплеснула крыльями Мэрмэлла. Несколько тусклых перьев упали на землю.
Трусли звучно сглотнул слюну и замер. Дрожунья притянула к себе Бояшку в ожидании самой страшной участи.
Все застыли в томительном ожидании. Только дельфин продолжал отчужденно накручивать круги по вспенившейся глади воды.
Шум перевернутой ванны привлек не льва, а львинохвостых макак – вандеру, проживающих в тропическом лесу южной части Евразии. Макаки ринулись выяснять, в чем дело. Они обогнули полуострова Индостан и Индокитай, через подвешенные мосты преодолели острова Индонезии и добрались до Австралии. Вандеру появились словно из-под земли в конце тускло освещенной аллеи. Их было около десяти или даже больше. Стая стремительно продвигалась к могучему эвкалипту.
– Львинохвостые! – прошептала Крошка Фи, не отрывая удивительных глаз от приближающейся серой массы. – Скорей, прячьтесь!
Без лишних слов, шумно шлепая лапками, Мэрмэлла поспешила спрятаться за травяное дерево.
– Куда вы?! – окликнула я птицу.
– Уходите! Уходите! – крикнула Мэрмэлла. – Львинохвостые добрались до Австралии! К нам направляется Задира!
– Что это значит?!
– Задира – драчун и подстрекатель! Его сердце жаждет раздора! Он переворачивает вверх тормашками всех, кого встречает на пути! – ответила коала, широко распахнув голубые глаза.
– Это как? – поинтересовалась я и настороженно посмотрела на стаю макак.
– А вот так! Берет и переворачивает! – расцепив передние лапы, Крошка Фи неподвижно повисла вниз головой. – Однажды он перевернул самого крокодила Даго! Только потому, что тот заступился за верблюда Миража, который не захотел поздороваться с Задирой!
– Ясно.
На самом деле мне было не понятно, отчего возникла такая шумиха.
Между тем львинохвостые приближались. Коала поспешила забраться еще выше, но заметив мою неподвижность, тоже остановилась.
– Почему ты сидишь, Человек? – окликнула меня коала. – Уходи!
– Не уйду, ни за что не уйду! – и, посмотрев на барахтающихся в грязи индюшек, добавила: – Не брошу! Раз львинохвостые так опасны…
– Ну, если вы такая упрямая, тогда оставайтесь! Мы их напугаем вами! Вдруг они испугаются и зададут драпака! – подмигнула Крошка Фи. – Прячьтесь!
Ее огромные глаза, таившие озорную искорку, сузились до маленьких щелочек. Забыв о смелом решении заступиться за семью Трусли, я беспомощно озиралась. Фонари вдоль аллеи прекрасно освещали балкон. Спрятаться было невозможно.
Я скинула домашние тапочки и нырнула под плед, превратившись в бесформенную клетчатую кучу. Потом приподняла угол шерстяного полога и позвала гостью:
– Крошка Фи, теперь мне понятно, почему ночью листья эвкалипта не так свежи, как днем.
Взгляд юной коалы застыл.
– Ночью дерево эвкалипта спит и его листья тоже, – закончила я и под беззвучный смех опять спряталась.
Серая шевелящаяся масса львинохвостых облепила эвкалипт и с любопытством наблюдала, как дельфин наполняет индюшачью поляну водой. Испуганные хозяева еще больше увязли лапками в раскисшей земляной жиже.