Черный маг

Щепетнов Евгений Владимирович

Тяжёлое сооружение из полированного, покрытого лаком дерева мягко покачивалось между огромными колёсами. Кричал кучер, хлыстом разгоняя любопытных прохожих, охрана из крепких, одетых в сталь бойцов, скачущих на больших лошадях, плотным строем обступила карету, прикрывая её от возможного нападения.

В последнее время столица была неспокойна. Ходили слухи, что король доживает последние дни. Он уже не выходил из своих покоев, и злые языки поговаривали, что его и вообще-то нет уже в живых. Проверить факт было невозможно – треклятый советник Гирсос Амунский не подпускал к нему никого, кроме пары лекарей, но те как воды в рот набрали, отказываясь дать сведения о состоянии здоровья монарха. То ли им хорошо заплатили

за то, чтобы лекари молчали, то ли очень сильно пригрозили, но… информации не давали. Скорее всего имело место и то и другое. Гирсос славился крутым нравом, немало тех, кто не выполнил его указание, гнило на городском кладбище. Но это нормально – политику в белых перчатках не сделаешь. Политик должен быть жёстким, беспринципным и не должен бояться крови.

Кровь, кровь… её в последнее время пролилось очень, слишком много. На аристократические роды будто напал мор – гибли люди, попадая под копыто внезапно взбесившейся лошади, падая в пропасть, умирая в постели от неизвестной болезни и от несварения желудка после поедания невинных, привычных блюд. Кто-то хорошо заработал на этой смертельной жатве.

Убирали всех, кто мог претендовать на престол. Санду круглосуточно охраняли десятки гвардейцев и телохранителей. Ей настолько надоело такое внимание к своей особе, что она как-то сказала своей тётке, что лучше бы осталась в заштатном гарнизонном городке, чем терпеть такие муки, на что Энтана резко потребовала не болтать чепухи, а делать то, что ей скажут. И Санда делала.

Её обучали хорошим манерам, умению одеваться по придворной моде, умению вести разговоры на любые темы, танцевать, а ещё – покорности, твёрдо вбивая в голову, что она должна своему роду, обязана поднять его на самую верхнюю ступеньку власти. И что это единственный способ выжить для Санды. Если кто-то узнает, что она бастард, претендующий на трон – за её жизнь никто не даст и медного гроша.

Когда Санде сообщили, что она должна появиться на придворном балу, та очень удивилась – как это соотносится с заявлениями о том, что никто не должен знать о её происхождении? И получила ответ – пришло время заявить о себе. Теперь она будет представлена обществу как принцесса. И должна себя вести соответственно. И потом растолковали – как это «соответственно».

Все эти месяцы для Санды прошли как в тумане. Её куда-то перемещали, что-то от неё требовали, она выполняла – механически, покорно, и только ночью, когда оставалась одна, наедине сама с собой, тихо плакала, как маленькая девочка, потерявшая любимую игрушку. Это была не её жизнь, она не хотела такой жизни, но как зверёк, попавший в барабан на потеху хозяевам, крутила и крутила прозрачное колесо, мечтая, что когда-нибудь выберется из этого замкнутого круга.

Дни, когда она жила с Недом, теперь казались ей счастьем. Да почему казались? Это и было счастье – молодые, красивые, любящие друг друга, вместе. Если это не счастье, то что тогда оно такое – счастье? Сто раз, тысячу раз она спрашивала себя, правильно ли поступила, поддавшись на требования матери и тётки. Зачем ей эта власть? Зачем это богатство? Она и так не голодала. У неё был муж, уважаемый многими людьми. А как оказалось – ещё и маг.

Санда скрыла от своей родни этот факт – то, что Нед был магом. Зачем им знать? Чего-чего, а уж это она понимала – каждый сам за себя. И она для своих родных не человек, а разменная монета. Даже для матери, от которой Санда за эти дни очень отдалилась, с грустью вспоминая «отца», которого отбросили на обочину дороги жизни, как надкусанное яблоко.

Что теперь Санда могла сделать? Лишь ждать и надеяться, что когда-нибудь вернётся Нед, и всё как-то да утрясётся. И ещё – эти люди жестоко ошибались, считая Санду недалёкой дурочкой, которой будет легко управлять. Девушка строго контролировала каждый свой шаг и лишь

изредка, забывшись, демонстрировала свой недюжинный ум.

Через полгода после того, как началась её эпопея с восшествием на трон, она уже ненавидела свою родню. Мать ударилась во все тяжкие, постоянно пребывая в компании молодых придворных, из её комнаты время от времени выныривали гвардейцы охраны, и по утрам на груди и шее женщины обнаруживались синяки поцелуев.

Тётка мало чем отличалась от сестры – такая же распутная, растленная интриганка, думающая лишь о власти и о деньгах.

Глава клана Броганов – самодовольный, самоуверенный заносчивый тип, рассматривающий Санду похотливым взглядом – если бы не то, что она должна быть девственницей… Впрочем – всё впереди, она таки чувствовала, как далеко идущие планы со скрежетом проворачиваются в его лысеющей голове. Кто мешает жениться на своей троюродной племяннице, когда та станет королевой? И от её имени править страной… Она же дурочка, ей что прикажешь, то сделает.

Санду сводили к лекарю, который восстановил её девственность. Больно, противно и глупо – с её точки зрения. Она так и не поняла – как эти люди собираются вытравить из голов людей память о прошедшей свадьбе с Недом, о том, что она длительное время жила с ним в одном доме и спала в одной постели. Ну ладно – выкупили и уничтожили книгу записей из храма. Но в головах-то людей осталась «запись»! Весь городок знал, что она жена сержанта Неда Чёрного!

Санда размышляла над этим и пришла к двум неутешительным выводам. Первый – эти твари собираются убить Неда. Собираются сделать так, чтобы он никогда не встретился со своей женой. Тут она злорадствовала – несколько десятков бандитов не смогли остановить Неда, чёрного мага! Да он любых гадов на куски порвёт!

И второй вывод – он был более грустным. Зачем выжигать из умов людей воспоминания об их свадьбе? Записей о свадьбе нет, она теперь Санда Броган, а не Санда Нитуль, если кто-то из прошлой жизни увидит её в столице и попытается напомнить о себе – его или уберут, или убедят, что он ошибся, что ЭТА девушка совсем не ТА девушка. Теперь девственность на месте, так что – препятствий для восхождения нет. Путь наверх открыт.

* * *

Дворец не выглядел чем-то потрясающим – обычное длинное здание в два этажа, выстроенное в форме овала. Лепные украшения, камень, прикрытый бежевой штукатуркой – ничего такого особенного.

Внутри, он поражал своим великолепием. Замар не был бедной страной, это сразу было видно по убранству королевского дворца. Сияющие лаком полы из красного дерева, стены, затянутые драгоценным шёлком, доставляемым с соседнего континента, позолота, лепнина, причудливая мебель – всё, что может поразить неокрепшее воображение провинциальной девчонки. И оно было поражено.

Санда не подавала виду, но девушку потрясло убранство дворца. Её будто ткнули в него лицом, приговаривая: «Видишь, что ты получишь, если будешь правильно себя вести!» Положили на весы Неда, паренька из далёкой приморской деревни, а на другую чашу – всё ЭТО – роскошь, богатство, власть. Что перевесит? И всего лишь надо забыть, выкинуть из головы этого паренька, засевшего в её сердце. И Санда получит всё, что она видит. Всё, что пожелает. Сможет ли она забыть Неда? И захочет ли она это сделать?

Этот вечер навсегда остался в её памяти. Взгляды дам, хмуривших брови при виде красивой соперницы, откровенные, полные желания взгляды мужчин, наперебой приглашавших её на танец – месяцы обучения не прошли даром, и Санда кружилась легко, самозабвенно, наслаждаясь прекрасной музыкой, танцем и великолепными партнёрами.

После долгого затворничества перед ней будто отворили ворота в прекрасную жизнь.

Хелга Броган внимательно следила за дочерью, затем, усмехнувшись, тихо шепнула стоящей рядом сестре: