Черный пиар
Шрифт:
— Ну вот видишь, все отлично, — сказал Турецкий, когда они зашли в кафе, чтобы выпить по бокалу пива.
— Когда Сельвинский сказал, что он нашел папку на улице, я думал, все пропало…
Турецкий засмеялся.
— Что ты смеешься?
— Да успокойся ты! В принципе, он нам и не нужен. Он мог бы сослужить нам хорошую службу, это правда. Его информация нам очень сильно пригодилась бы. Но все равно, пока Дума даст разрешение, пока то, пока се…
— За руку-то его нам взять удалось.
— Ну да. Так я что говорю-то. Этот Сельвинский — все равно мелкая сошка.
— И что же нам делать?
— Я пока не знаю. Надо что-то придумать.
Гордеев помолчал немного, но потом лицо его расплылось в улыбке.
— Ты чего? — спросил его Турецкий. — Придумал что-нибудь?
— Нет, просто вспомнил.
— О чем?
— Как этот Сельвинский изменился в лице! Я чуть не расхохотался! Это же надо! Когда ты произнес «следователь по особо важным делам генпрокуратуры»! Просто кара Господня! — хохотал Гордеев.
— Я же говорю, ребенок! — улыбнулся Турецкий, глядя на Гордеева.
— Нет, ну правда! Кара Господня!
— Угу, гнев великого космоса, — Турецкий тоже смеялся, заразившись весельем Гордеева.
На улице уже смеркалось. Желтые фонари смотрелись в свое отражение на мокром асфальте. Где-то в своем офисе, а может быть, уже и дома Казимир Семенович Сельвинский размышлял над смыслом жизни и злыми насмешками судьбы.
20
Гордеев скучал в своем кабинете, то и дело поглядывал на часы, ждал звонка Турецкого. Он уже несколько раз прочитал и просмотрел материалы Веселовского, почерпнул много интересного, удивительного и забавного. Рабочий день подходил к концу, Юрий собирался домой, долго искал надежное место для папки с материалами. Наконец засунул ее на верхнюю книжную полку, спрятав за толстыми томами юридической литературы. Как только с предосторожностями было покончено, в дверь постучали.
— Да-да? — произнес Гордеев, спрыгивая со стула.
— Можно к вам? — раздалось за дверью.
— Заходите, пожалуйста, — голос показался Гордееву знакомым.
Дверь открылась, и в кабинет вошел Зайцев. Юрий не сразу узнал его: в нем ничего не осталось от того несчастного арестанта, которого Гордеев видел в андреевской тюрьме. Сейчас перед ним стоял лощеный, уверенный в себе, немного самодовольный человек. Он приветливо улыбался Юрию и протягивал тому руку для пожатия. Гордеев подивился метаморфозам, произошедшим с генералом, но не показал виду. Поприветствовал того, предложил присесть. Генерал охотно опустился в удобное кожаное кресло, с радостью согласился выпить кофе. Юрий включил чайник и сел напротив.
— Рад видеть вас на свободе, — сказал он.
— Да, вчера выпустили, — улыбаясь, ответил Зайцев.
— Поздравляю. Чем обязан вашему визиту?
— За мной должок. Я обязан оплатить услуги лучшего адвоката из тех, кого я знаю. И сделаю это с радостью.
— Вот как? Приятно слышать, — Гордеев едва заметно расправил плечи.
— Правда, мы с вами не договаривались о конкретной сумме…
«Начинается… — подумал Юрий. — Сейчас он меня кинет. Заплатит по официальным расценкам. Сколько раз говорил себе не связываться с политикой. Из этого не может выйти ничего хорошего».
— Вы не возражаете, если я заплачу наличными? — продолжал генерал.
«Было бы удивительно, если бы ты мне чек на три тысячи рублей выписал», — пронеслось в голове у Гордеева.
— Не возражаю, — напряженно произнес он вслух, готовясь сражаться за честно заработанный гонорар.
— Я подумал, что этого будет достаточно. — Зайцев достал из кейса полиэтиленовый пакет и положил его на стол. — Посмотрите, окупится ли этим ваше беспокойство.
Юрий придвинул к себе пакет и заглянул в него — на первый, беглый взгляд там был годовой заработок Гордеева.
— Этого хватит? — переспросил Зайцев. — Или с меня еще что-то?
— Да нет. Похоже, я вам должен сдачу.
Генерал рассмеялся.
— Настоящий профессионал должен профессионально и оплачиваться.
— Не стану спорить, — коротко ответил Гордеев.
Зайцев допил свой кофе, но уходить не спешил. Юрию казалось, что он еще что-то хочет сказать, но никак не может решиться или найти нужных слов. Генерал ерзал в кресле, потирал переносицу большим пальцем с крупным кривым ногтем, то и дело доставал из кармана широкий клетчатый носовой платок и промокал лоб. Гордеев решил помочь ему:
— Вы еще о чем-то хотели со мной поговорить?
— Да! — обрадовался Зайцев поводу продолжить беседу. — У меня к вам есть еще одно небольшое дельце.
— Я вас внимательно слушаю, — Юрий всем своим видом изобразил крайний интерес.
— Скажите, — начал генерал. — Вы не хотели бы увеличить сумму гонорара?
— Колдуете? Заклинание знаете для размножения денег? — улыбнулся адвокат.
— Что-то вроде, — засмущался Зайцев. — Просто вы можете оказать мне еще одну скромную услугу, и я заплачу вам ровно столько же, сколько уже отдал.
— Я надеюсь, вы не хотите нанять меня в качестве киллера? — пошутил Гордеев. — Из меня ничего путного не выйдет, я стреляю плохо и драться умею, но это не мое призвание.
— Нет-нет, никакого рукоприкладства. Я просто хочу попросить у вас одну вещь, которая не принесет вам никакой практической пользы, а мне может очень даже пригодиться.
— Что же это за вещь?
— Папка с документами из Думы, — выпалил Зайцев.
— Вы в своем уме? — искренне изумился Гордеев.
— Вполне, — генерал снова стал серьезным и мрачным. — Мне нужны эти материалы. Вы получите много денег.
— Я не могу вам дать этих бумаг. Ни при каком раскладе.
— Хорошо. Вы получите сумму гонорара в тройном размере, неужели и этого недостаточно?
— Я не могу дать вам того, что вы просите, ни за какие деньги. Перестаньте торговаться со мной, это совершенно бесполезно.
— Отчего же? — недоумевал Зайцев. — Неужели вы так хорошо зарабатываете, что вам не нужны лишние деньги.
— Нужны. Ох как нужны, — согласился Гордеев. — Но, видите ли, все эти документы приобщены к материалам дела, и я не имею права ничего вам показывать, а тем более отдавать.