Черный рассвет
Шрифт:
– Я, Колдовская Дева… – заговорила Арадия.
И другой глубокий голос вторил ей эхом:
– Я, Мать-Прародительница…
– …именем Элвайзы…
– …именем моих детей…
– …тебе, Хранительнице Очага…
– …тебе, моей дочери, истинной Хранительнице Очага…
– Повелеваю! – Голос Арадии возвысился и разнесся многократным эхом, прервав на полуслове тираду Хантера.
Он потряс всех. Воцарилась мертвая тишина. Придворные озирались в недоумении, откуда доносится звук.
Сильвия не могла отвести взгляд от Арадии. Потом ее фиалковые глаза медленно закрылись, и она тяжело вздохнула.
Когда она заговорила, ее тихий шепот был слышен только стоявшей рядом Мэгги:
– Я, дочь Элвайзы, повинуюсь.
Сильвия потянулась к руке Дилоса. Хантер дико закричал. Мэгги не смогла разобрать его слов. Она не расслышала и того, что прошептала Сильвия. Просто увидела, как движутся ее губы и тонкие пальцы сжимают запястье Дилоса.
Краем глаза Мэгги успела заметить летящее копье… Мгновение – и оно пронзило сердце Сильвии. Тут же раздался неузнаваемый визгливый голос Хантера Редферна, кричавшего:
– Убейте ее! Убейте ее!
И стража выполнила приказ. Копье насквозь пробило грудь Сильвии и отбросило ее от Дилоса. Кровь залила элегантное зеленое платье.
Сильвия оглянулась на Хантера Редферна и улыбнулась. По ее губам Мэгги прочла:
– Слишком поздно.
Дилос рванулся вперед. По рукаву его белой рубашки тоже текла кровь – его кровь. Сначала он пытался преградить путь стражникам и спасти Сильвию. Но потом впился глазами в Хантера:
– Тьма кончается здесь!
Мэгги уже видела Голубой Огонь, но этот удар был подобен ядерному взрыву. Голубой Огонь полыхнул там, где стоял Хантер Редферн с его сворой прихвостней, и ушел в небо огромной шаровой молнией. Пламя вознеслось от земли до неба, словно солнце выкатилось из замка.
Глава 20
Мэгги осторожно поддерживала Сильвию. Она опустилась рядом с ней на колени и старалась держать ее так, чтобы не задеть копье, пронзившее ее грудь.
Все кончено. На том месте, где только что стоял Хантер Редферн с самыми верными соратниками, зияла огромная, выжженная в земле воронка.
Перед глазами Мэгги все еще стояла ужасная картина взрыва и разбегающихся в разные стороны людей. Среди них она заметила работорговца Гэвина, но Хантера нигде не было. Когда ударил Голубой Огонь, он оказался в эпицентре взрыва и от него ничего не осталось, даже рыжего волоска.
На площади из всех Ночных обитателей остался только Дилос.
Рабы украдкой выглядывали из своих хибар.
– Не бойтесь! – закричала Джина. – Эй! Выходите, не бойтесь! Дилос не опасен. Во всяком случае, для вас. Выходите. Все выходите! Ну что вы там прячетесь?
Мэгги увидела высокую худощавую фигуру и прижавшуюся к ней сбоку маленькую девочку.
– Прачка! Пи Джей! Какое счастье, что с вами все в порядке! Нет, Прачка, пожалуйста, не надо…
Прачка упала перед Мэгги на колени. Потом пристально посмотрела на Сильвию, лицо которой приобрело мертвенно-бледный, сероватый оттенок. Под глазами легли синие тени, а из уголка губ сочилась кровь.
– Дело плохо, – прохрипела Сильвия.
– Да, так и есть, – прямо сказала Прачка. – Освободительница, ты ей уже ничем не поможешь. И я тоже ничем не смогу ей помочь.
– Никакая я не Освободительница. – Мэгги вдруг всхлипнула и быстро смахнула навернувшиеся на глаза слезы.
– Значит, ты ловко морочишь всем голову, – сказала Прачка и поднялась с колен. – Однако похоже, что все рабы действительно свободны. Ты пришла – и пророчество исполнилось. Если это и не твоих рук дело, то, согласись, очень странное совпадение.
Почтительный взгляд ее темных глаз заставил Мэгги почувствовать себя неловко. Она показала на Сильвию.
– Это не я, это она спасла нас, – пробормотала Мэгги. – Сильвия заслуживает признания…
– Не только она, – раздался у нее за спиной тихий голос, и Мэгги обернулась к Дилосу:
– Конечно! И ты тоже.
– Я не об этом. – Он сел на землю рядом с Прачкой, обнял Мэгги и погладил руку Сильвии. – Я мог бы попытаться спасти тебя. Ты согласна Сильвия?
– Уйти в вампиры? – Она отрицательно покачала головой. – Нет. Нет смысла. Меня пронзили деревянным копьем, мне все равно не выжить.
Мэгги оглядела острый обломок дерева:
– Мы вытащим его…
– Брось! Я не выдержу. Сдайся хотя бы один раз, а? – усмехнулась Сильвия.
Потрясающе! Даже на пороге смерти она оставалась насмешливой и язвительной. Ее стойкость восхищала Мэгги.
– Послушай-ка, – неожиданно обратилась к ней Сильвия, – хочу кое-что тебе сказать. – Она прерывисто вздохнула: – О твоем брате.
Мэгги сжалась в ожидании ужасных подробностей его гибели.
– Знаешь, что меня действительно задевало? Мне было так обидно, когда я долго наряжалась, сооружала умопомрачительную прическу и шла на свидание с твоим братом, а он… сразу начинал рассказывать о тебе.
Мэгги заморгала в недоумении. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.
– Он… что?
– Рассказывал о своей сестренке. Какая она смелая, какая она смышленая и какая упрямая.
Мэгги продолжала моргать. Она бы не удивилась, обвини ее Майлз во всех смертных грехах… Но неужели он и правда думал, что она смышленая? Она почувствовала, что ее веки снова защипало и ком подступил к горлу.
– Я не смела сказать ни одного плохого слова в твой адрес. – Сильвия прищурила свои потемневшие фиолетовые глаза. – Я возненавидела тебя за это… А его… его я любила.
Голос Сильвии становился все слабее. Арадия прикоснулась к ее серебристым волосам.
– Тебе осталось совсем немного, – произнесла она, словно предупреждая.
Сильвия опустила веки – она знала это.
– Я сказала Дилосу, что я убила Майлза, – прошептала она. – Но… я лгала.
Сердце Мэгги забилось так сильно, что его удары сотрясали все ее тело.
– Ты не убила его? Он жив?
– Я хотела наказать его… но я хотела, чтобы он всегда был рядом со мной…
У Мэгги голова пошла кругом. Она буквально впилась взглядом в бледное лицо колдуньи.