Черный смерч (илл. А. Кондратьева)

Тушкан Георгий Павлович

— Я — Вильям Гильбур, дядя Аллена Стронга. Я хотел с вами познакомиться, — сказал тот, протягивая большую мозолистую руку.

Сапегин встал и вежливо поздоровался с ним. То же сделали остальные.

— Вы хорошо выступали, правильно, — сказал Гильбур. — Жаль, что Аллен где-то в Южной Америке…

— Значит, все разговоры о его болезни ложь?

Гильбур смутился и покраснел.

— Очень жаль, — прервал неловкое молчание Сапегин. — Мне бы хотелось повидать профессора Стронга именно теперь.

— Я приглашаю вас завтра к себе, — сказал Гильбур. —

Посмотрите поля американского фермера. Правда, у меня сейчас хвастать особенно нечем — от «фитофторы специес» погиб картофель. Но овощи хороши…

— А откуда «фитофтора специес»?

— Заразили! — вдруг в сердцах крикнул Гильбур и осекся.

Он испуганно оглянулся по сторонам. Портье стоял в стороне и делал вид, что не слушает.

Сапегин поблагодарил. Молодые люди с любопытством смотрели на американского фермера. Гильбур пожал руку Сапегину, секунду помедлил, и Егору, стоявшему ближе всех, послышалось, что он прошептал: «Не приезжайте!»

— Благодарю вас! — сказал, улыбаясь, Сапегин и отказался приехать завтра, но обещал в ближайшие дни выбрать время.

Егор испытующе посмотрел на своего учителя и увидел в его глазах немое предостережение. Гильбур ушел.

— А пока пройдемся по городу, — предложил Анатолий.

Они пошли пешком.

Мальчишки-газетчики с экстренными выпусками газет в руках кричали:

— Советский профессор угрожает всему миру биологической войной!

— Какие негодяи! — сказал Роман возмущенно.

Они прошли через весь парк, не обольщаясь «развлечениями» в виде механических гадалок, механических бильярдов и механических лотерей, и вышли к стоянке такси.

К ним приблизился водитель одной из машин.

— Извините, — сказал он, обратившись к профессору, — я шофер. Если вы хотите прокатиться — посмотреть город и окрестности, очень прошу, возьмите мое такси.

Сапегин испытующе посмотрел в глаза шоферу. Рослый, с крупным открытым лицом, он казался простым и честным малым. Впрочем, наружность бывает обманчива. Но так как выбор такси все равно был бы случайностью, то Сапегин согласился. Советские делегаты сели в предложенную машину и поехали.

4

Улицы города ничего примечательного не представляли. Пригород оказался гораздо интереснее. У океана виднелся ряд белых кабин для туристов и густые ряды сверкающих на солнце трейлеров — этих передвижных дач. На пляже царило оживление. Здесь были и толстые дельцы с сигарами в зубах, в костюмах пастельных тонов, и девушки в светлых платьях, с тщательно завитыми волосами и кроваво-красными ногтями на ногах.

Потом показался целый негритянский поселок, жители которого обитали в старых, разбитых автомобилях. Надпись на грузовом автомобиле гласила: «Сдается внаем теплая постель».

— Америка на колесах, — сказал шофер.

— В этих «трейлерах», — пояснил профессор, — треть населения Америки, не имея постоянного жилья, двигается по стране в поисках работы.

По бокам

шоссе потянулись холмы, изглоданные землечерпалками, и вырисовались очертания огромных корпусов. Вокруг них была возведена прочная ограда вышиной в двенадцать футов и длиной мили в три. Поверху ограды тянулся тяжелый кабель, через который, судя по изоляторам, проходил сильный ток. Вдоль всей ограды были устроены на уровне человеческого роста бойницы, каждая по четыре дюйма в поперечнике. Вдоль изгороди тянулись рвы и виднелись металлические контуры шлангов, по-видимому для воды. Все это было окружено сотнями дуговых фонарей и прожекторов. Часть построек была отделена рвом и мостом, на котором стояли часовые.

— Эта тюрьма хорошо охраняется, — заметил Анатолий.

— Это заводы Мак-Манти! — сказал шофер и добавил: — В разных пунктах заводов установлены фотоаппараты для снятия моментальных снимков с тех, кто появляется на территории завода, и для дальнейшего установления их личности. На Гемстедовских заводах бронированные катера с пулеметами употребляются для перевозки штрейкбрехеров. Здесь же для этого дела пускают в ход бронированные машины. «Корпоративная вспомогательная компания» поставляет вооруженных наемников для провокаций и насилия.

— Зачем вы все это нам говорите? — холодно спросил профессор.

— Я знаю, с кем имею дело, — ответил шофер и дружелюбно улыбнулся.

— А кто же мы? — настаивал профессор.

Шофер молча вынул из кармана сложенную газету и протянул Сапегину. Там крупным планом был помещен снимок всей советской делегации.

— Вы не боитесь большевиков? — поинтересовался Роман.

— Мы уже привыкли жить на американском вулкане и прекрасно знаем, что нам, рабочим, грозит опасность не со стороны коммунистов.

— Довольно, Роман! — заметил Максим Иванович по-русски.

Роман замолчал.

— Вы думаете, я шпион Мак-Манти или провокатор? — сказал шофер.

Пассажиры молчали.

— Я простой шофер, — продолжал он. — Я подписал воззвание сторонников мира. Я знаю от наших ребят, что вы на самом деле говорили на конгрессе. Мы, простой народ, боимся монополистов!

— Сознательный парень! — заметил Егор.

— Стоп! — приказал Сапегин и вылез из машины.

Отдав распоряжение шоферу ждать, профессор со своими учениками пошел к берегу океана.

5

— Видимо, только здесь мы и сможем поговорить, не опасаясь любопытных ушей, — сказал Сапегин, оглядывая пустынный берег. — Я хочу предупредить, что нас будут травить… собственно, уже начали. Возможны всякие провокации, но до конца конгресса уехать нельзя. В разговорах с делегатами, в кулуарах, вы должны говорить всю правду, ту правду, которую я попытался сказать с трибуны. Жаль, конечно, что Луи Дрэйк не пойман с поличным. Хорошо, если бы делегаты других стран рассказали об истинном положении дел у себя и не принимали бы биологические диверсии за обычные явления природы.