Черный снег. Выстрел в будущее
Шрифт:
— Да нам еще и своего раненого тащить…
Следовательно, скорость передвижения у нас будет низкой — далеко уйти не успеем. Давай, фриц, давай думай! Тебе такую морковку перед носом повесили, совсем слепым надо быть, чтобы этого не понять!
Обер-лейтенант поднимает голову:
— Ну… я мог бы попробовать… ходить-то мне ничто не мешает…
— Да до ближайшего жилья отсюда километров тридцать! По лесу, смею заметить! Не сами ногу подвернете, так медведь какой-нибудь вас
Немец бледнеет.
— Хотя… — чешу в затылке. — Сейчас глубокая осень, зверь сытый… может и не напасть.
— Я бы все-таки рискнул, герр оберст. Километра три-четыре я пройду достаточно быстро, а там… там посмотрим.
— Три-четыре?
— Просто эту дорогу я запомнил хорошо, а дальше попробую найти наш след.
То есть через четыре километра вас кто-то будет завтра ожидать…
— Ну… возможно, обер-лейтенант, возможно… А как долго вы здесь?
— Второй день, герр оберст.
То есть засаду выставили вчера и завтра снимут. Что должно произойти за это время?
— Вас просто отправили в лес на три дня? Зачем?
— Очевидно, герр оберст, для того, чтобы перехватить вот этих двух человек.
— В лесу? — удивленно поднимаю бровь. — Или ваша засада — не единственная?
— Так точно, герр оберст. Есть и другие, но я не знаю их расположения. Нас инструктировали индивидуально.
— Кто?
— Гауптман Хорст, наш начальник.
— Начальник чего?
Ройзман сказал начальник, а не командир. В устах немца такие оговорки невозможны. Если он сказал именно так, то неведомый гауптман занимает должность… чего? То, что это не простой ротный, — очевидно.
— Берлинской школы снайперов вермахта.
— А… так это винтовка его заместителя?
— Да, герр оберст.
— А вы в этой школе кем трудились?
— Инструктором. Уже год.
Интересно девки пляшут… Про эту школу я когда-то читал. Те еще волки были. Мастера — с какого боку ни посмотреть. И вот этих спецов кидают в лес глухой ловить двоих связных? Нехилые тут, однако, ставки! Не врет капитан — тут все серьезно…
— И сколько же вас тут? Всю школу прислали?
— Десять человек. Было…
И пятерых из них я уже приговорил… считая этого. Можно сказать, уязвил фрицев до печенок.
— Ладно, обер-лейтенант, попробую… Не хочу брать грех на душу. Я оставлю вам винтовку вашего напарника. Без патронов. Ваши консервы. Если повезет — выйдете к своим. Если нет… — развожу руками. — Моя совесть будет чиста.
Немец каким-то судорожным движением поджимает ноги.
— Я… благодарю вас, герр оберст! Спасибо!
— Не за что, Ройзман. Вот выйдете к своим — тогда и будете благодарить. А пока ждите здесь. Винтовка будет лежать на вашей прежней позиции, ее оттуда никто и не забирал. Вот только патроны из нее я вытащу. Когда уйдет часовой, можете встать и уходить. Еще не стемнело, и вы еще успеете пройти какое-то расстояние. Легче будет идти утром. И… без глупостей, обер-лейтенант!
По дороге к капитану заворачиваю на немецкую позицию. Подбираю лежащую на земле винтовку и выщелкиваю из магазина все патроны. Второй ствол уже унес запасливый Шифрин. Так, теперь пороемся в ранце… черт, вещмешок все-таки привычнее. Не догадался я у майора попросить… Ладно, и так сойдет. Пару раз щелкаю затвором и прислоняю винтовку к стволу дерева. Вытаскиваю шомпол и уношу его с собой.
— Ну, товарищ Котов, чем порадуете? — спрашивает меня Рябинин. Он уже вполне пришел в себя и даже выглядит теперь как-то серьезнее.
— Обрадовать вас ничем не могу, товарищ капитан. Где-то у вас дырка есть.
— То есть? — мгновенно посерьезнел он.
— То и есть. Немцы ждали именно вас. В смысле — группу вашу. Знали или предполагали ваш маршрут. Причем знали даже, когда вы здесь можете пойти.
— С чего вы это взяли?
— Пленный рассказал. Их выставили на это место вчера и завтра должны были забрать. Причем, товарищ капитан, вы знаете, кто эти стрелки?
— Немцы, кто ж еще?
— Не негры, это уж точно. Но они не простые солдаты. Это инструкторский состав Берлинской школы снайперов вермахта. На счету каждого такого инструктора — десятки пораженных солдат противника!
— И у этого — тоже?
— Не думаю. Он в школе год, так что против нас не воевал. Хотя, несомненно, в боях участвовал, иначе на эту должность бы не попал. Тут нужен именно боевой опыт, а это простой стрельбой в цель на полигоне не достигается.
— А не соврал фриц этот?
— Он считал, что таким образом покупает свою жизнь.
— И как — купил?
— Некоторое время — да, сумел. А вот как оно все дальше пойдет…
— Так вы что, в живых его оставили?
— Башку не сворачивал и ножом не тыкал, если вы это имеете в виду.
Лицо лейтенанта медленно наливается кровью. Он влезает в разговор, просто-таки пылая негодованием.
— Товарищ Котов! Вы что же, отпустили пленного немца?!
— Нет. Его до сих пор караулит Плиев.
— Так отдайте ему приказ…
— Товарищ лейтенант! Своими людьми я командую сам! Надеюсь, товарищ майор вам это объяснил?
— Я вам приказываю! Как старший по званию, наконец!
— А у нас тут и постарше вас люди есть…
Капитан морщится и нехотя встает с бревна.
— Товарищ Демин!
— Слушаю, товарищ капитан!
— Надеюсь, что моих полномочий вам достаточно?
— Так точно, товарищ капитан!
— Да не орите вы так — не на плацу… Словом… — Он вопросительно на меня смотрит, и я киваю головой. — Короче, я утверждаю все решения товарища Котова. Он уже давно на войне и знает, что и как делать.