Черный Тёть
Шрифт:
– Н…нет, – сказала она, запинаясь.
– Ещё у него собственный «Лексус», – продолжал подзуживать парень.
– Ну, не такой Дима и толстый, – задумчиво сказала Оксана, и рассмеялась.
Света с Аристархом присоединились.
Аристарх сложил покрывало и спрятал в багажник. Они уселись в машину – ветеран автопрома почихал, поворчал, но всё же завёлся и тронулся с места, раскачиваясь на ухабах.
* * *
К даче подъехали уже в темноте. Небо, которую ночь подряд, заволокло облаками, упрятавшими землю от лунного и звёздного света, и Аристарху приходилось напряжённо вглядываться в расстилавшийся за
Аристарх остановился и посигналил. Никто не откликнулся.
– Да что такое? – не выдержала Оксана. – Куда народ девается? Теперь и этот пропал.
– Спит, наверное, – предположила Света, хотя сама в это не верила.
Она выбралась из машины, шагнула в калитку и застыла, оторопев.
– Ты чего? – Оксана нетерпеливо толкнула её в спину. – Что там?
Света молча посторонилась, открывая поразительную картину: участок снова заполонила белёсая муть, покрывавшая землю на уровне колен, – полуметровый слой медленно перемешавшейся взвеси, обрубавшийся у калитки слоистыми комьями с выступающими туманными жгутами. И она излучала слабый свет, вполне достаточный, чтобы различить не только дом, но и отдалённую баньку, а снизу отчётливо проглядывались тянувшиеся по участку тёмные полосы земли. За калитку муть не проникала, и Света вспомнила утреннюю прозрачную стену, выросшую точно по границам её участка.
– Как хотите, а я туда не пойду. – Голос Оксаны дрожал от страха.
Света обернулась.
– Побудь здесь. Я схожу, посмотрю.
– Давай лучше я, – предложил Аристарх, похлопав Свету по плечу.
– Нет. Пошли вместе.
Света шагнула вперёд, погрузившись выше колен в светящуюся субстанцию. Оксана осталась стоять в проёме калитки, боязливо поджимая ноги, когда жгуты вращавшейся взвеси вытягивались в сторону улицы.
– Подожди, – сказал Аристарх. Он отстранил девушку и прошёл вперед, с интересом разглядывая белёсый слой.
Света с запозданием вспомнила, что молодой человек практически ничего из случившегося ранее не видел, и двинулась следом, осторожно ступая среди светящейся взвеси.
В доме, в отличие от улицы, было темно. Света ощупью отыскала в шкафчике ещё одну керосиновую лампу – сестру той, что висела в бане, нашарила на подоконнике спички и зажгла. В качающихся тенях они осмотрели веранду и комнату, никого не нашли и, выйдя наружу, отправились осматривать баню с сарайчиком. Там тоже никого не оказалось. Растерянно переглянувшись, молодые люди направились к белевшему у заборчика силуэту Оксаны обсудить непонятную пропажу Димы.
Света шла впереди, подняв лампу повыше. В голове не было ни одной связной мысли, зато в душе нарастала тревожная дрожь. Она поравнялась с фигурой в сарафане, миновала её, но не успела отойти, как что-то попало под ногу. Света быстро переступила и снова угодила каблуком на что-то мягкое. Она нагнулась, окунувшись в белёсую взвесь. На земле проглядывал странный контур, похожий на небольшого краба. Девушка машинально подобрала его и выпрямилась. Мгновенно к горлу подступила тошнота, и Света с криком выронила холодную кисть человеческой руки с растопыренными пальцами.
– Что? – Аристарх подскочил к девушке.
Света не могла членораздельно ответить, она лишь тыкала пальцами под ноги и тряслась от ужаса. Молодой человек наклонился, пошарил в белёсой мути и снова вытащил страшную находку. Поднёс к лицу, побелел даже в темноте и аккуратно положил
– Это Димкина, – сказал он глухо. – Кольцо на пальце его. Стой здесь!
Он развернулся и помчался по участку, почти непрерывно с головой ныряя в светящийся слой – искал тело, поняла Света. Сама она застыла на месте, обхватив себя руками за плечи и пытаясь побороть колотившую её дрожь. Горло перехватило спазмом, и она, как ни силилась, не могла отозваться на крики всполошённой Оксаны – той не было видно, что происходит. Оставалось только следить за Аристархом и втайне надеяться, что никаких тел он не найдёт; минуты казались часами. Наконец, молодой человек вернулся.
Он покачал головой, встретив вопросительный взгляд Светы, и стал рядом, переводя дыхание.
– Никого, – выдавил он с хрипом. – Но в этой проклятой дряни ничего толком не разглядеть! Только на этих участках хоть что-то и видно! – Он в сердцах топнул ногой по проступающей из светящейся мути полосе взрыхлённой земли. – Чем бы её выжечь?...Бензином плеснуть…
Он шагнул к калитке. Тёмный участок под его ногами мгновенно почернел, обрел объём, и он с криком провалился по грудь в невидимую глубину, окунувшись в серо-белёсую взвесь и успев уцепиться за край обычной, не взрыхлённой почвы. Из стелющейся мути взметнулась чёрно-зелёная плеть с извивающимися отростками на конце. Она ощутимо ткнула девушку в плечо, отпрянула, скользнула мимо и захлестнула шею молодого человека. Аристарх захрипел, но продолжал держаться. Муть всколыхнулась, выпуская бешено крутящийся смерчик, скачком пронесшийся по рукам закричавшего от боли парня, заставляя выпустить спасительную, нормальную твердь, и Аристарх исчез в непроглядной чёрной глуби, увлекаемый впившимся в него отростком плети.
Света застыла, тупо уставившись на то место, где только что стоял молодой человек. Где-то далеко-далеко раздался испуганный вопль Оксаны.
Так это всё-таки он! Тёть!
Оцепенение отпустило, и Света с размаху швырнула горящую лампу в проступавшую из мути уродливую фигуру. Стекло разбилось, окатив огненными брызгами перекрученный ствол. В голове валом нарастал знакомый пульсирующий гул, внезапно завершившийся глухим ударом. Земля вздрогнула и вздулась прокатившейся от Тётя волной, ударила в калитку и швырнула закричавшую Оксану в белёсый слой. Муть вскипела, свернулась воронкой и разделилась вращавшимися смерчиками, пронеслась по месту, куда упала девушка, оборвав полный боли крик. Затем осела, истончилась в переплетённые нити гигантской сети, и вдруг будто впиталась в рыхлую землю, но не исчезла, оставила за собой разгонявший тьму светящийся след.
Снова гудение, и новый удар, вызвавший земляную волну, потом ещё один. С каждым ударом вздутия возносили фигуру Тётя всё выше, наслаиваясь крутыми, обрывистыми пиками, и подобраться к нему уже не представлялось возможным. Толчки учащались, делались сильнее. И страшнее. Раскатывающиеся от Тётя волнообразные земляные вздутия поднимали с собой летний домик дачи и сарайчик с баней. Всё сопровождал пронизывающий скрип расшатываемых стен и громкий стук безудержно хлопавших дверей; оглушающее звенели стекла в покосившихся рамах, но пока держались.
Света не устояла и рухнула вниз, перекатилась и села, скрестив ноги и крепко зажмурившись. Она пыталась отрешиться от окружающего, стараясь ухватить какую-то мысль, мелькавшую где-то на краю объятого ужасом сознания. Получалось плохо. Доводящая до тошноты тряска никак не давала сосредоточиться. Девушке казалось, что ещё немного – и её просто раздерёт на части.
Почему не разорвали сразу? Почему она вообще до сих пор жива? И так плеть, поразившая Аристарха: она ведь задела её, но сразу отпрянула, как трусливый заяц… А если…